– Мы думали, что у нас разорвется сердце! – рассказал позднее отец Виктора Михаил Зиновьевич.
Рассказывает мама Виктора Раиса Владимировна: «Все у него в жизни складывалась так хорошо: служба, жена, семья. Росли внуки, сын занимался любимым делом. Раскованный, обаятельный, остроумный… Как мы все им любовались, когда он приезжал в отпуск! Единственно, что волновало – это постоянная тревога за сына. Когда Виктор был помоложе, все говорил: “Мама, чего ты плачешь, ты должна гордиться, а ты плачешь…” Чтобы нам лодка не казалась чудовищем, сын однажды устроил нам со свахой на нее экскурсию. Сваха тогда, увидев эту махину изнутри, сразу занервничала, словно почувствовала опасность. А я, честно признаюсь, испытала не страх, а чувство гордости за человеческий разум. Вы знаете, я подумала, какая мощь, какое совершенство, ведь это почти как космический корабль и люди этим управляют! Но когда увидела атомный реактор, стало не по себе. Я подошла к нему и попросила: “Ты ж Витюшечку не подведи…”»
Из воспоминаний офицера штаба 7-й дивизии капитана 2-го ранга Сергея Ковалева: «Виктор пришел в штаб с “Воронежа”. Не помню случая, чтобы он отказал кому-нибудь в какой-то просьбе. Всегда дотошный, всегда вникал в мельчайшие детали вопроса. Очень большой любитель живой природы. Придя в штаб, первым делом в свой кабинет принес живые цветы. В любое время года, даже под вой метели любой пришедший в кабинет Виктора попадал в настоящее лето. Это, конечно, деталь, но деталь, характеризующая внутренний мир этого человека. Работы никогда не боялся. Засиживался в штабе до позднего вечера. Для меня Витя – человек, на которого всегда можно было положиться, как на самого себя».
На предстоящую боевую службу в Средиземное море Виктор планировал идти на «Пскове». Все отмечают исключительно высокие профессиональные и деловые качества, трудолюбие, жесткость во всем, что касалось дела, и справедливость. Зря никого никогда не ругал и не наказывал. До самого последнего момента не знал, на какой из подводных лодок идти в море. Его звали сходить на «Пскове», но, подумав, капитан 2-го ранга Виктор Белогунь, сказал:
– Нет, пойду-ка я на «Курске»! «Батоны» мне как-то ближе!
У него были на «Курске» какие-то дела. Говорят, хотел посмотреть в море молодых лейтенантов, как они готовы к предстоящей боевой службе. Кроме этого он давно был очень дружен с командиром электромеханической боевой части «Курска» Юрием Саблиным. Что ж, рядом с ним он был и в их общий смертный час.
* * *
Флагманский ракетчик 7-й дивизии капитан 2-го ранга Юрий Шепетнов тоже пошел в тот роковой поход на «Курске». Его жена Людмила вспоминает, что в апреле в штабе дивизии офицеры собрались на поминальный вечер по «Комсомольцу». Дело в том, что «Комсомолец» входил в состав дивизии, подводные лодки которой, после очередного реформирования, вошли в состав 7-й дивизии. Именно поэтому память о трагедии у острова Медвежий в 1989 году, о погибших товарищах всегда здесь была особенно свята. Вечером домой Юрий пришел в каком-то необычном состоянии. Он был очень возбужден и говорил о том, что обязательно должен как можно больше ходить в море.
– Пойми меня, я ведь морская душа! – говорил он Людмиле. – А потому я не могу жить без моря и подводных лодок!
Из всех своих одноклассников по училищу к 2000 году Юра был единственный, кто еще служил на боевых кораблях. Однокашники без всяких разговоров всегда отдавали ему пальму первенства, как настоящему моряку. Его душа рвалась в море, и море, словно услышав это, приняло к себе его мятежную душу…
Родом Юрий Шепетнов был из Севастополя, а потому с первого вздоха ему был родным воздух, наполненный ветрами далеких просторов и солоноватым привкусом волны. Отец Юры, Тихон Макарович, старшиной 2-й статьи в далекие пятидесятые служил на линкоре «Новороссийск». В ту страшную октябрьскую ночь он был на корабле. Вместе со всеми до самого конца находился на борту «Новороссийска» и только тогда, когда линкор начал тонуть, прыгнул в воду. И до сегодняшнего дня Тихон Макарович отчетливо помнит, как медленно и неотвратимо, словно в замедленном кино, переворачивалась огромная черная туша «Новоросийска», словно некое огромное живое существо, умирая, уходило в пучину. Тихону Шепетнову тогда повезло, и он выжил, удержавшись на киле перевернутого линкора. Но трагедия «Новороссийска» не отвратила старшину 2-й статьи от моря и потому, уволившись в запас, он остается в Севастополе, становится рыбаком. За всю свою жизнь, вплоть до ухода на пенсию, Шепетнов-старший проплавал, наверное, по всем океанам планеты. Морскими офицерами стали и оба его сына: старший Александр и младший Юрий. Сейчас Тихон Макарович уже четыре года прикован к кровати после перенесенного инсульта…
Мама Юры Екатерина Марковна показывает мне школьную характеристику сына, где сказано: «По характеру общителен, но скромен, ответственен за порученное дело, очень добрый и отзывчивый. В коллективе пользуется уважением и признанием. Учится на “отлично”. Как лучшему комсомольцу школы, Юре было доверено нести почетную вахту на посту № 1 у мемориала защитников Севастополя».
– Его все любили, – вспоминает Екатерина Марковна. – Людям он всегда улыбался, на него никто не был в обиде. Юра помогал нам во всем, чем мог. При последней встрече, прощаясь, он посмотрел на меня каким-то особенно долгим взглядом и сказал: «Мама! Я знаю, как тебе будет трудно, но постарайся поднять отца на ноги!» Как будто все забрали! До сих пор не верится, что Юра уже никогда не приедет к нам!
Мы листаем старые семейные альбомы. На фотографиях разных лет Юра в окружении друзей, вместе с женой Людой, дочерью Олей. И только на маленькой фотографии для документов он в одиночестве, а на обороте надпись: «А это – я сам!»
После окончания училища имени Нахимова Юра попал на Северный флот на АПРК «Воронеж»». Именно с «Воронежом» у него были связаны самые светлые и добрые воспоминания о службе. Здесь остались его товарищи, те, с кем служили и дружили семьями. Именно на «Воронеже» Юра Шепетнов прошел путь до командира ракетной боевой части. На свадьбе своего друга по службе на «Воронеже» он познакомился и с Людмилой. Три года они писали друг другу, а затем была скромная, но веселая офицерская свадьба. У Шепетновых была счастливая и дружная семья. По словам Люды, Юра был отчаянный домосед. Очень любил их шестилетнюю Ольгу. Когда однажды находился на больничном, научил ее читать, чем очень гордился.
– Мы за десять лет совместной жизни ни разу не поссорились! – рассказывает Людмила. – Я об этом никогда и никому не говорила, боялась сглазить. Теперь уже можно!
Вспоминает друг Юры командир АПРК «Воронеж» Олег Якубина: «Скажу честно, мне Юры очень и очень недостает! Он всегда был где-то рядом. Вместе отмечали праздники. Юра очень выделялся “мозгами”, был очень умный парень, когда служили вместе, всегда помогал советом. Второго Юры уже не будет!»
Что любил, чем увлекался Юрий Шепетнов? Как и большинство мужчин, любил рассказать о фантастических рыболовных удачах, любил читать книги о приключениях и моряках. Прекрасно готовил. По воскресеньям в семье был традиционно его «кухонный день». По воспоминаниям друзей, у Юры были золотые руки. И сейчас в его доме стоят сделанные его руками подсвечники удивительной красоты, сделанные без всяких токарных станков, буквально на коленях, с помощью одного ножа. А еще он мечтал отделать резным деревом кухню, сделав ее настоящим теремком для своих любимых девчонок.
Из воспоминаний офицера штаба 7-й дивизии капитана 2-го ранга Сергея Ковалева: «Юра всегда спокойный, всегда рассудительный, способный всегда подставить свое плечо. В короткое время влился в штабной коллектив. Проявил себя прекрасным наставником и воспитателем. Оба наших ракетных крейсера и 150-й экипаж ежегодно выполняли призовые ракетные стрельбы. По итогам 1999 года 150-й экипаж завоевал приз Главкома ВМФ, а в 2000 году его взял “Курск”. Юра Шепетнов был настоящим офицером флота России».
В последний раз Людмила видела Юру 24 июля. В тот день он возвращался из отпуска в Видяево, а Люда еще оставалась с дочкой у мамы на Украине. Сейчас она вспоминает, что, прощаясь с ней на киевском вокзале, муж все никак не хотел уходить, только когда поезд уже тронулся, он ее крепко поцеловал и, заскочив на ходу в вагон, еще долго махал рукой. Господи, как же хотелось ему продлить эти последние мгновения счастья!
О трагедии «Курска» Людмила услышала из телевизионных новостей. Она знала «Курск», ведь это была лодка из их дивизии. Немедленно позвонила в штаб дивизии. Спросила, где ее Юра.
– Не беспокойтесь! – ответили ей. – Он в море на «Данииле Московском»!
Но она все равно поспешила в гарнизон. Ей так хотелось поддержать мужа в эти трудные минуты. Когда ехала, даже не допускала мысли, что ее могли обмануть, плакала, ей так жалко было девочек с «Курска». Она недоумевает и сейчас: зачем это сделали, лучше бы сказали все сразу! Правду она узнала на мурманском вокзале, где встречали семьи погибшей лодки.