Дмитрия, она решила лишний раз его не нервировать и задала свой главный вопрос:
– Ты можешь связаться с Алесей и Давидом?
– Какая связь? Нет у нас больше связи.
Он оглянулся за плечо, выдохнул и продолжил:
– Тигарден опустошил Тау Кита и Глизе за сутки. Там теперь ничего нет. Отвечать некому.
– Что ты имеешь ввиду? – Марина наклонилась ближе.
Вскинув голову и закатив глаза, Дмитрий беззвучно что-то прошептал и ответил:
– А сама как думаешь? Одни колонисты захватили других. Нет, не так: одни колонисты истребили других, угрохали их инфраструктуру и радостно смакуют это в новостях. Вам ведь новости не приходят, нет? Наши из горячих точек не отвечают. Мы в… Ладно. Боюсь, я и правда тут застрял с концами. Ждите чего-то, не знаю, может ультиматума.
– Можешь рассказать подробнее? – Голос Марины сорвался, губы еле двигались, напряжённый язык упирался в нёбо.
Дмитрий снова обернулся, прислушался и опустился на корточки.
– Сюда идут, мне пора стереть историю.
Картинка застыла, звук пропал. Марина обмякла в кресле и схватилась за сердце, пробивающее себе путь через плоть и рёбра. Кислый привкус во рту скривил её лицо.
Алексей протянул ей бумажный стаканчик с водой. Она приняла его и чуть не уронила, переминая краешек пальцами. От падения его спасла лишь близость к столешнице. Несколько капель всё же выплеснулись на рукав пиджака, Марина потрясла локтем в попытке высушить ткань и задела стакан. Алексей смахнул его и расползающееся пятно на пол. Она стала дышать, считая про себя: “Раз – вдох, два – пауза, три – выдох”.
Марина выпрямилась, вернула изображение тигарденского хаба, повертела его, отмахнула полупрозрачное марево планеты за очерченную границу радиуса, а после перепроверила путь последней операции: зелёная линия сквозила через все ретрансляторы и останавливалась на хабе.
– Дима ещё там, – пробормотала она, растирая виски.
Пока Алексей что-то делал с голограммой, она молчала. Марина надеялась, что он заметит ту решающую деталь, которая от неё ускользала.
– Лёш, пока никому не говори, ладно? – Поросила она. – Я сделаю официальный запрос на Тигарден, а ты разузнай всё о военных конфликтах колонистов за последние годы, что-то должно было сохраниться.
Он нахмурился.
– Ты, как и я, слышала про вторжение. Чего нам ещё ждать?
– Мы не будем обгонять паровоз и сеять панику. Если Дима ошибся или это глупая провокация, кто, по твоему мнению, будет отвечать за галактический скандал? Ты хочешь, чтобы мы туда корабли отправили? Всего три года, и они долетят.
– Горлову хоть сообщи. – Бросил Алексей, уходя.
– Пытаюсь. Я пытаюсь…
Марина вернулась к компьютеру и стала выискивать шаблон для инопланетного обращения.
Повторная ревизия вскоре завершилась. Вердикт повторился: никаких сбоев.
Тигарденцы ответили после обеда. Дрожащими руками Марина открыла их послание.
6.
Старый Искитим, 2395 г., декабрь
– Что-что они хотят? – Гаркнул Андрей Юрьевич. Его голограмма дрогнула, шум транспорта и предупреждающая сирена резанули слух сквозь колонки.
Он сделал резкий поворот руля и икнул, уперевшись в натянутый ремень безопасности. По его лбу стекала капля пота.
– Им нужны наши учёные и технологии. Либо мы передаём их добровольно, либо они прилетают и берут всё силой. – Марина говорила ровным голосом, будто они обсуждали, кому первым давать слово на школьной конференции. Час назад она увидела своё имя в присланном с Тигардена списке.
Горлов обдумывал её слова. Она продолжила говорить:
– Можно подготовиться к удару, но… Дмитрий переслал сводку об их военной отрасли – это нечто: всё завязано на местном ИИ, который контролирует истребители, бомбардировщики, вездеходы, электросети, наземную инфраструктуру, создаёт госзаказы, решает вопросы вроде оптимальной численности людей, я боюсь представить, чего ещё. Технократы во всём на него полагаются. Мы, – она обвела рукой пространство вокруг себя, – видели фото с Тау Кита и Глизе – там дотлевают пепелища.
Марина замолкла, вспоминая результат своих недавних изысканий: меньше двухсот лет назад первый человек ступил на Тигарден – и с тех пор колонисты безустанно трудились над вооружением, но не экспортировали его, в конечном итоге перенасытив отрасль. Реализация разработок на вражеском плацдарме была лишь вопросом времени. Час нужды в ней совпал с запуском СИМАРГЛа, благодаря которому противники стали заманчивой ювелирной мишенью на вращающемся бархатном столике. По её предположению, они могли бы раскрошить оборону Земли за месяц или два.
– Что ещё он сказал? – Спросил Андрей Юрьевич. – Я хочу знать всё.
– Дмитрий работает на них, иначе его бы убили. – Ответила Марина. – Он может выходить на связь в обход хаба, только когда технократы делают пересменку. Они, – Марина поперхнулась и прокашлялась, – сделали это с помощью СИМАРГЛа, выведав всё о нас и соседях. Их ИИ проанализировал данные и вынес вердикт.
Горлов барабанил пальцами по рулю, а динамик извращал его до почти осязаемого боя в ушах. Гендир припарковал аэромобиль и продолжал сидеть с застывшим лицом.
– Что делать с прессой? – Спросил Алексей. – Народ интересуется, что да как.
– Ничего, – сказал Горлов, – я разберусь. У нас «временные неполадки», если вдруг прижмут… Шумиху не поднимаем, я скоро буду. Пробейте мне личный канал с их правителем или кто там есть? Просто найдите мне человека, с которым можно поговорить.
Когда он отключился, за спиной Марины зашелестели перешёптывания.
– Что нам делать? – Спросили из толпы.
Марина повернулась к коллегам и сказала:
– Вы слышали Андрея Юрьевича. Для всего мира у нас «временные неполадки», ничего не говорите даже родным. Связисты, – обратилась она к группе людей во главе с Валентином, – запросите телемост с их лидером, если он существует.
Заместитель Валентина сделал пометку в планшете.
– Так или иначе всё просочится в сеть и вызовет резонанс. – Добавил Алексей. – Коллеги, мы встряли не по-детски, но наша задача максимально отсрочить общественную истерию. Все поняли?
Несколько угрюмых «угу» стали откликом на его вопрос. Сотрудники разошлись по местам. Некоторые невидящим взором смотрели на мониторы, другие тихо переговаривались. Вдалеке Марина слышала отголоски беседы на повышенных тонах, но не находила в себе сил подойти к ним и разобраться, утешить взволнованных людей. Её виски пульсировали, ладони потели, по коже пробежал мороз – ей бы и самой не помешала поддержка.
Она вспоминала, как Андрей Юрьевич всегда находил слова, чтобы подбодрить её, вытащить из ямы самобичевания. Марина так не умела, ей всегда хотелось лишь спокойно заниматься исследованиями, копошиться в статьях и формулах, предлагать нечто полезное всему человеческому сообществу с помощью своих знаний, которые, увы не могли облегчить страдания тех, за кого она несла ответственность. Она решила делать то, что у неё получается лучше всего – выдвигать и проверять гипотезы.
Только сейчас до