Читать интересную книгу Плененная Вселенная - Гарри Гаррисон

Что же делать? Он едва не произнес эти слова вслух и только тут понял, что не должен паниковать, если хочет найти выход. Темнота была ему защитой, а не врагом, как для всех остальных. Ею необходимо воспользоваться. Что ему нужно в первую очередь? Может быть, вода? Нет, не сейчас. Вода есть только в деревне, а туда ему хода нет. Недоступна ему и река, вдоль которой бродит Коатлики. Придется просто забыть о жажде: ему случалось и раньше ее испытывать, но он умел терпеть.

Можно ли выбраться из долины? Много лет мысль об этом не покидала его: жрецы не могли наказать только за то, что ты думаешь, как бы преодолеть утесы. За эти годы Чимал осмотрел скальную стену на всем ее протяжении. В некоторых местах взобраться было можно, но только на незначительную высоту. Дальше или каменная поверхность становилась слишком гладкой, или дорогу преграждал скальный карниз. Чимал так и не нашел места, где можно было бы попытаться добраться до самой вершины.

Если бы только он умел летать! Вот птицы могли покинуть долину, но он же не птица. Еще из долины течет вода, но и водой он не был тоже. Хотя ведь он же умеет плавать: может быть, возможен такой путь?

Не то чтобы он действительно на это надеялся. На его решение могла повлиять мучительная жажда… и еще тот факт, что он находился на полпути от храма к болоту: туда легко будет добраться незамеченным. Во всяком случае, нужно было что-то делать, и такой путь казался самым вероятным. Его ноги нащупали тропу, и он медленно двинулся по ней сквозь тьму, пока не услышал звуки ночной болотной жизни совсем близко. Тогда он остановился и даже отошел немного назад: ведь Коатлики бродила и по болоту тоже. Чимал нашел песчаный участок рядом с тропой и прилег там. Бок его болел, голова тоже. Порезы и синяки покрывали все его тело. Небо над ним было усыпано звездами, и он подумал о том, как странно видеть летние и осенние созвездия в это время года – весной.

Со стороны болота доносились жалобные крики птиц, не дождавшихся рассвета, и под их голоса Чимал уснул. Когда он проснулся, на небе были знакомые весенние созвездия – похоже, прошел целый день, а солнце так и не взошло. Он уснул снова, а когда опять проснулся, увидел на востоке еле заметный отблеск. Чимал положил в рот камешек, чтобы обмануть жажду, сел и стал смотреть на горизонт.

Новый верховный жрец, должно быть, уже возведен в сан; наверное, им стал Ицкоатль – и молитвы наконец произнесены. Однако успех дался нелегко: Хицилапочтли, похоже, пришлось выдержать тяжелую битву. Отсвет на востоке долго не разгорался, затем очень медленно сияние распространилось по всему небу, и солнце поднялось над горизонтом. Оно было красным и выглядело недовольным, но оно все-таки взошло. Начался день, и теперь начнется охота за Чималом.

Чимал спустился к болоту, разгреб слой ряски и наконец-то напился.

Уже полностью рассвело, солнце утратило болезненный красный оттенок и торжествующе свершало свой путь по небу. Оглянувшись, Чимал увидел цепочку оставленных им следов, отпечатавшихся на болотной грязи. Это, правда, не имело большого значения. В долине было совсем немного мест, где можно спрятаться, и болото представляло собой единственное из них, которое нельзя быстро обшарить. Но его обязательно будут здесь искать. Повернувшись спиной к долине, Чимал побрел сквозь доходившую ему до пояса жижу в глубь болота.

Он никогда раньше не заходил так далеко, да, насколько ему было известно, и никто не заходил. Понятно почему: за полосой издававшего сухой треск тростника поднимались стеной окаймлявшие водные окна высокие деревья. Их плотно переплетенные корни вставали из воды, а выше начиналась сплошная масса ветвей. Толстые серые космы болотных растений свисали с сучьев и уходили в воду, под непроницаемым пологом листьев и побегов царили полумрак и духота. Кругом кишели насекомые. Москиты и мошки с пронзительным писком лезли в уши и впивались в кожу. Буквально за несколько минут лицо и руки Чимала вспухли от укусов и были испещрены кровавыми пятнами там, где он раздавил своих мучителей. Наконец, не выдержав, Чимал зачерпнул со дна мерзко пахнущую грязь и обмазался ею. Это помогло на какое-то время, хотя грязевое покрытие смывалось каждый раз, как Чималу приходилось переплывать более глубокие участки болота.

В болоте подстерегали и другие, более серьезные опасности. Зеленая водяная змея плыла навстречу Чималу, извиваясь в воде и высоко подняв голову, готовая к нападению. Он отогнал змею, плеснув на нее водой, потом выломал сухую ветку для защиты от ее родичей.

Впереди между деревьями блеснул солнечный свет. Узкая полоса воды отделяла болото от нагромождения камней. Чимал влез на скалу, радуясь солнцу и отсутствию насекомых.

Раздутые черные твари, каждая с его палец длиной, свисали с его тела, влажные и отвратительные на вид. Когда он коснулся одной из них, она лопнула, и рука его сделалась липкой от его собственной крови. Пиявки. Чимал видел, как их применяли жрецы. Каждую нужно было осторожно снять, что Чимал и сделал. Тело его было покрыто многочисленными мелкими ранками. Смыв с себя кровь и остатки пиявок, Чимал посмотрел на вздымающийся над ним скальный барьер.

Ему ни за что на него не влезть. Огромные каменные блоки, не уступающие по величине храму, нависали друг над другом. Даже если удастся миновать один, другие наготове. И все же придется попытаться, если, конечно, не найдется проход там, где вытекает вода, хотя это казалось не менее безнадежным.

Размышления Чимала были прерваны победными криками. Он поднял голову и увидел жреца, стоящего на скале в нескольких сотнях футов от него. Со стороны болота слышались всплески: преследователь был не один. Чимал снова нырнул в воду и поплыл в поисках укрытия к деревьям.

День тянулся бесконечно долго. Чимал больше не попадался на глаза своим соплеменникам, но много раз слышал их шумное продвижение по болоту вокруг себя. Ему удавалось скрыться от них, ныряя в мутную воду и оставаясь там, насколько хватало дыхания, или прячась в самой густой, кишащей насекомыми чаще, куда преследователи предпочитали не заходить. К вечеру он был настолько измучен, что понял: долго он не продержится. Его спасло чужое несчастье – раздался вопль, а потом гул встревоженных голосов: кого-то ужалила водяная змея, и это охладило пыл остальных охотников. Чимал слышал, как они удаляются, но еще долго прятался под нависающей ветвью, погрузившись в воду так, что только голова была на поверхности. Его веки настолько распухли от укусов москитов, что ему приходилось раздвигать их пальцами, чтобы видеть.

– Чимал! – раздался голос издалека. – Чимал! Мы знаем, что ты там. Тебе не удастся скрыться. Лучше сдавайся, мы ведь все равно тебя найдем. Выходи…

Чимал отошел еще глубже в заросли и не стал отвечать. Он знал так же хорошо, как и они, что пути к бегству нет. И все же он не сдастся, не позволит им себя терзать. Лучше уж он погибнет в болоте, но умрет целым. И сохранит свое сердце.

Когда небо начало темнеть, он стал осторожно продвигаться к краю болота. Чимал знал, что никто из его преследователей не останется ночью в воде, но в скалах на берегу его могла ждать засада. От боли и усталости было трудно думать, но составить какой-то план необходимо. Если он останется там, где вода глубока, к утру он будет мертв. Как только стемнеет, нужно выбраться в тростник у берега и решить, что делать дальше. До чего же трудно думать…

На какое-то время он, должно быть, потерял сознание, потому что, раздвинув пальцами свои воспаленные веки, увидел звезды. На небе не было уже отсветов заката. Это почему-то его встревожило – в своем одурманенном состоянии Чимал никак не мог сообразить почему. Ветер шевелил шуршащий тростник за его спиной, потом всякое движение прекратилось, и воздух заполнила вечерняя тишина.

И тут далеко слева от реки донеслось рассерженное шипение. Коатлики!

Он совсем забыл о ней! Быть у воды ночью и забыть о Коатлики!

Чимал остался неподвижен, парализованный ужасом, и вдруг на берегу раздался скрип гравия и торопливые шаги. Первой его мыслью было, что это Коатлики, затем он понял, что кто-то прятался в скалах, чтобы схватить его, если он выйдет из болота. Этот кто-то тоже услышал Коатлики и теперь спасался бегством.

Шипение раздалось снова, ближе.

Раз уж он находил убежище в болоте целый день и раз на берегу его ждет засада, почему бы снова не поискать спасения в воде? Чимал медленно отошел от берега, не думая о том, что делает: голос богини прогнал все мысли из его головы. Медленно и бесшумно он пятился, пока вода не дошла ему до пояса.

Коатлики появилась на берегу, обе ее сердито шипящие головы были повернуты к Чималу. Звездный свет бросал блики на ее раскрытые клешни. Чимал был не в силах смотреть в лицо собственной смерти: оно выглядело слишком устрашающим. Он глубоко вдохнул воздух, нырнул и поплыл под водой. От Коатлики, конечно, так не скроешься, но по крайней мере он не увидит, как она приближается к нему по воде, чтобы, подобно чудовищному рыбаку, выудить его оттуда.