мог смолчать, когда он начинал выпендриваться, а он несколько раз по различным причинам пытался отобрать у меня лицензию, а один раз даже подстрелил. Да, мы были близки, как ложки в ящике. Каждый раз, когда мы сталкивались, у меня всё тело болело от его объятий, и с лица приходилось стирать слюну от его поцелуев.
- Какого хрена тебе надо? - спросил я. - Что случилось? Не нашёл алкашей или детей, которых можно прижать за переход дороги в неположенном месте, а, ирландский кусок дерьма?
Может, будь я в лучшем состоянии, а не выжатый, как лимон, я бы заметил, как он замахивается дубинкой. Но я не заметил. Он ударил меня по затылку, и я тотчас свалился на землю; перед глазами заплясали звёздочки.
Я сморгнул пелену с глаз. Он стоял прямо надо мной, такой же милый, как жующая собственное дерьмо мартышка.
- По-прежнему не умеешь держать язык за зубами, Спэрроу?
- Слушай, расслабься, ладно? - произнёс я. - Если это насчёт твоей матери, так это была её идея, я просто сделал снимки...
Он начал бить меня ногами по лицу, пока я не потерял сознание. Спокойной ночи, милый принц[7]...
✲
Позже, придя в себя, я почувствовал себя не лучше валяющегося на полу бревна. Я открыл глаза и понял, что нахожусь в полицейском участке. Но не в камере, а в офисе, который прекрасно знал. Всё тело болело, словно Бейб Рут[8] отрабатывал на мне удары. Во рту был привкус крови. Голова раскалывалась. И всё это - за какие-то паршивые пятьдесят баксов в день. Должен быть лучший способ зарабатывать деньги.
- Господи, Лу, - услышал я голос. -Ты в порядке?
- Ага, только дай шалтай-болтаю время прийти в себя.
Я лежал на диванчике, и когда попытался сесть, голова закружилась.
- Мне нужен глоток чего-нибудь крепкого.
Много лет назад, до того как стать частным детективом, я был копом. И десять лет работал в этом самом участке. Я сносил не одну пару ботинок, прочёсывая кварталы Бенефит-стрит и Мейн-стрит. И однажды схватил одного мудака, которого мы выслеживали уже почти месяц. Этот парень изнасиловал маленькую девочку, а затем так сильно избил, что она умерла на операционном столе. Можете представить, как мы, копы, чувствовали себя. Наша работа - защищать людей от подобных животных, а мы облажались. Когда я поймал этого урода на Черч-стрит, а не стал сдерживаться. Я избил его так, что он шесть недель провёл в больнице, а потом ещё восемь мог питаться только кашками и бульончиками. Меня отстранили от работы на неопределённый срок, но я не стал дожидаться решения начальства. Я сдал значок и ушёл. С того случая прошло почти двенадцать лет, но копы до сих пор знали меня, уважали за то, что я сделал, и сияли, если я заходил в участок.
Коп, который налил мне виски, был Бобби Уокер - лучший сыщик, которого я когда-либо встречал.
- Снова ты и Бреннан, - протянул Бобби. - Когда вы, парни, уже научитесь хорошо себя вести? Господи, Лу! Только скажи, каким образом ты хочешь всё уладить. Тут ты командуешь. Хочешь его значок - получишь. Если шеф узнает о случившемся, он точно заберёт его у Бреннана.
Мне не нужен был значок Бреннана.
Он был, честно говоря, мелкой сошкой. После встречи с той милашкой на колокольне парни, вроде Бреннана, мне казались смехотворными. Я был зол и расстроен, но единственное, что пострадало в стычке с копом, это моя гордость. Я сел, помассировал тяжёлую голову, закурил сигарету и начал думать о том, что произошло, и том, что ещё только грядёт. Как и Блейк, я потревожил Скитальца Тьмы. А я знал из дневника Блейка, что каждый раз, когда Скитальца тревожат, начинают исчезать люди. Не будите спящую собаку? Нет, это не про меня! Если Лу Спэрроу видит спящую собаку, он обязательно пнёт её прямо в голое пузо! Господи. Когда Элизабет пришла ко мне с этой дикой историей, я не поверил ни единому её слову. Я пошёл на дело неподготовленным и теперь разворошил осиное гнездо, а это неизбежно будет стоить невинных жизней.
- Это наше с Бреннаном дело, - сказал я Бобби.
- Ну, как хочешь, Лу.
Я видел, что Бобби хотел того же. Я знал, что он мечтал об увольнении Бреннана из органов, но не таким способом. Дело об избиении бросит тень на весь участок, и потребуются годы, чтобы от этого пятна избавиться.
- Но я попрошу тебя об одолжении, Бобби, и немаленьком, - я вкратце рассказал Бобби о деле Роберта Блейка, о котором он, не сомневаюсь, прекрасно помнил.
- О, Господи, Лу... Это хреново. Очень хреново.
Бобби покачал головой.
- Мы рассматривали это дело под разными углами, но никогда не получали новой информации. Если ты, конечно, не станешь верить в эти бредовые истории. Это был странный случай. Расследование длилось месяцы. И знаешь, что мы, в конце концов, сделали?
- Что? - спросил я, выдыхая дым.
- Мы засунули папку с делом в ящик и заперли его. Если честно, я был рад этому. Видишь эту седину на моих висках? Знаешь, откуда она? Из-за этого дела Блейка у меня половина волос стала седыми, а по ночам кошмары снились!
Я вздохнул и рассказал Бобби о посещении комнат Блейка и старой Церкви Звёздной Мудрости. Его лицо превратилось в серую безжизненную маску, когда я рассказал ему подробности. Если бы кто-то поведал мне такую историю, я рассмеялся бы ему в лицо. Но Бобби не рассмеялся. А вот выпить ему, похоже, было надо. Он налил себе стакан виски. Выпил залпом.
- Твою мать, - прошептал он. - Это снова начнётся... Снова начнётся.
- Если мы это не остановим, -заметил я.
- Каким образом?
- Отдай мне папку с делом Блейка, и я тебе потом расскажу.
- Господи, Лу, да она в хранилище под замком! Мне нужно разрешение капитана.
- Да ладно, Бобби, ты же знаешь: через капитана будет слишком долго.
Бобби выпил ещё виски.
- Ну, ты, мать твою, и скотина. Всегда толкаешь меня на неприятности. А мне, между прочим, всего пять лет до пенсии.
И Бобби