— Ты все еще собираешься вступить там в армию? — сказала она.
Он еще не думал так далеко.
— Сначала я хочу помочь тебе. С тем, как исцелить твою маму. А потом вернуть твой замок.
— А потом?
Он чуть не рассмеялся. Она думала, что Рэтчер легко победить? Может, на это уйдут годы.
— Тебе не нужно отвечать, — сказала она. — Кто знает, что будет, когда мы поговорим с Квеширом. Но я благодарна тебе за дружбу. Я не знаю, что я делала бы без тебя и Кальдера.
«Ты вышла бы за дурака», — с горечью подумал он. Но она не могла ничего поделать. Она не знала, что делала.
— Ты лучше меня, — сказала она. — Когда мой отец попросил меня сбежать с ним в Блэкгров, я отказалась. Если бы я согласилась, он был бы еще жив.
Эш повернулся на бок, чтобы посмотреть на нее. Сияние света луны озаряло нежные черты ее лица, и он с трудом сдерживал желание коснуться ее. Он мягко сказал:
— Феллстоун тоже был бы еще живым.
«И мы не были бы вместе», — подумал он.
— Знаю, — сказала она. — И моя мама все еще была бы воробьем в клетке. Лучше не сожалеть о прошлом.
Он хотел бы обнять ее. Но так он воспользовался бы ситуацией. Хоть она унаследовала состояние, она была одна в мире, без родителей или других родных. Ему стоило вести себя с ней как брату, хотя бы пока что, пока она нуждалась в его помощи. После этого он посмотрел бы, что случится.
Она улыбнулась ему, закрыла глаза и прошептала:
— Спокойной ночи, Эш.
Ее дыхание углубилось, и вскоре Эш тоже уснул. Но чуть позже одна из лошадей разбудила его. Пламя фыркала, нервно перебирая ногами, словно ее что-то напугало.
Он сел и взглянул на товарищей. Они не проснулись. Эш вытащил Грозу свинов, меч сиял в свете луны. Он встал, не шумя, и прошел к Пламени. Он погладил ее бок и смог успокоить.
Он слушал, ожидая уловить топот копыт на тропе или голоса других путников. Шорох доносился из зарослей, но это могло быть какое-то ночное животное. Это могло встревожить Пламя. Лошадей было легко напугать.
Эш осторожно осмотрелся, не обнаружил на поляне угрозы. Ветер утих, зловещая тишина опустилась на них.
Он убрал меч в ножны и лег рядом с Тессой. Он невольно глядел на ее лицо, губы были чуть приоткрыты, ресницы лежали на щеках.
Он заметил Всадника ветра. Маленький серебряный воробей висел на цепочке на ее шее. Наверное, он был до этого спрятан под корсетом, но теперь вывалился, и все могли его увидеть.
Его удивило, что свисток остался у нее. Он думал, что Всадник ветра не работал после смерти Феллстоуна. Может, она носила его как украшение.
Но, похоже, она прятала Всадника ветра от них. Может, его силы не изменились? Она знала, что они переживали бы. Потому что, если она продолжит использовать амулет, сможет застрять в убеждении, что она — птица. Как ее мать.
11
Тесса
Мы проснулись в тумане. Прохладная влага проникала под одежду, заполняла меня тревогой насчет дня впереди.
Я села и заметила, что Всадник ветра висел перед платьем, убрала его на место. Я тревожно огляделась, боясь, что Эш или Кальдер его видели. К счастью, они не смотрели на меня, а готовились к отбытию.
Конечно, не им было решать, хранила я Всадника ветра или нет, но я предпочитала избегать споров из-за этого. Я не знала, работал ли он. Когда я вернулась в замок после смерти лорда Феллстоуна, я нашла его в комнате магии. Я удивилась, что он не испарился после его смерти, ведь его чары перестали действовать. Если амулет был создан другим чародеем, это объясняло, почему мама еще считала себя птицей. Но как она смогла обрести облик человека? Я надеялась, что у лорда Квешира был ответ. А пока я не собиралась использовать Всадника ветра, даже если он работал, если только он не будет последним способом спастись. Одного воробья в семье хватало.
Кальдер посмотрел в мою сторону, пока я сворачивала одеяло.
— Поешь что-нибудь, — он кивнул на камень, где лежала еда.
Я взяла финик и быстро съела. Они уже поели. Яблоко было порезано на кусочки, явно постарался Эш. Я съела пару кусочков, поделилась яблоком с Пламенем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Умница, — сказала я, гладя ее шею.
Эш, поправлявший ее седло, улыбнулся мне.
— Она тебе нравится? — сказал он.
— Она хорошо себя вела, — сказала я. — Не то, что некоторые, — я хмуро посмотрела на Мистрала, хотя стала теплее и к нему.
— Пора в путь, — Кальдер этим утром нервничал. От одного его вида мне было не по себе.
Мы собрали последние вещи и забрались на лошадей. Я подавила стон, затекшее тело опустилось на спину Пламени. Но шансы спасти маму стоили любых неудобств.
Влажная погода не прекращалась, пока мы ехали к горному переходу, отделяющему Сорренвуд от Блэкгров. Лес редел, сменился каменистым склоном, где редко стояли деревья.
К сожалению, туман сменился тучами, а не солнцем. Капли падали на нас, пока путь становился все опаснее. Тропа огибала гору, и места едва хватало одной лошади. Каменная стена была с одной стороны, обрыв — с другой. Нам только дождя и не хватало.
— Тебе лучше обнять меня за пояс, — сказал Эш.
Меня не нужно было уговаривать. Я сжала его пояс, отвернула лицо от обрыва, куда могла улететь лошадь, оступившись. Долина была в тысяче футов внизу.
— Эй! — Кальдер позвал за нами. — Эш, постой. Там.
Эш остановил Пламя, и мы посмотрели в единственную доступную сторону. За оврагом главная дорога тянулась по соседней горе. Солдаты закрывали большую часть, но один участок было видно.
— Солдаты, — сказал Эш.
Они были на лошадях, двигались быстро ровными рядами. Я не могла понять, сколько их было, но не меньше двадцати.
— Думаете, они ищут нас? — сказала я.
— Тебя, наверное, — сказал Кальдер.
Мы были открыты. Мы смотрели на солдат, один или двое точно взглянули на нас. Но они ехали дальше, словно ничего не видели, и вскоре все скрылись из виду за поворотом.
— Думаю, они нас видели, — сказал Эш.
— Не знаю, — сказал Кальдер. — Но нам все равно нужно ускориться. Я надеялся, что искать Тессу будут только в городе. Но мы видели это. За нами могут быть другие.
Эш направил Пламя вперед, но мы не могли ускориться на этом опасном участке. И дождь стал сильнее, появились лужи и скользкая грязь. Мои руки затекли, я сжимала бока Эша.
— Тебе не больно из-за меня? — сказала я.
— Держись как можно крепче, — он оглянулся, пытаясь подбодрить, но я нервничала, что он не смотрел вперед, хотя шла лошадь.
Я смогла дышать проще, когда дорога снова расширилась. Мы были мокрыми, и дождь не собирался утихать.
— Может, позволим лошадям немного отдохнуть? — сказала я. Пламя выглядела утомленно, но я хотела просто выжать воду из одежды.
— Хорошая идея, и можно их покормить, — сказал Эш.
Пока они ели сено и пили из лужи, мы стояли под каменным навесом, ели сыр и сухари. Я смотрела на овраг, искала признаки солдат. Но я заметила большую черную птицу, летящую мимо нас, и мне стало не по себе.
— Это ворона?
Эш и Кальдер проследили за моим взглядом.
— Похоже, — Эш помрачнел.
Птица покружила над нами и полетела прочь.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал Кальдер. — Но ворон много.
Он был прав, но я не могла прогнать страх, что Рэтчер стала вороной с помощью своего Всадника ветра.
— Лучше ехать, — сказала я.
Кальдер кивнул.
— Если поедем дальше, минуем переход до заката.
Но я не жалела, что мы остановились. Хоть это было несколько минут, это могло помочь лошадям сохранить силы, чтобы двигаться дольше, если нужно. Тело болело, дрожало от дождя, но обратной дороги не было.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Ради мамы, — говорила я себе. — Ради мамы».
Эш смог заставить Пламя двигаться быстрее на широкой тропе. Мистрал следовал за ней. Хоть дождь хлестал по лицам, я стала надеяться. Ворона была просто вороной. И солдаты не видели нас. Мы вот-вот минуем переход, направимся к Блэкгров. Кальдер уже убедил нас, что спуск был плавным, и лошади смогут миновать его рысью.