— Да-а, — протянул Вик, — любопытная история. Мне становится всё интереснее и интереснее.
Тени деревьев стали очень длинными, когда мы со скрипом подкатили к источнику. Водопровод начинался широкой, медной воронкой, в которую скатывался со скалы довольно-таки не слабый поток неширокого, но полноводного ручья. Даже, пожалуй, очень полноводного ручья. Труба не поглощала и четверти текущей воды, переливалась через край воронки и извилистым путём убегала по камушкам куда-то в сторону.
Крис распряг лошадь и пустил её щипать травку. Арзон с Везером принялись развязывать мешки с провизией.
— Интересно, что там Колин собрал нам для пропитания? — копаясь в мешках, бормочет Арзон. — Нужно ли разогревать? Так, не обязательно, но можно. Серж, Вик, соберите дров. Дай им топорик, Везер, и разжигай костёр.
Огоньки весело лижут собранные ветки и сучья. А мы все, как рыбаки с удочками. Сидим каждый со своим прутиком, с нанизанным на него кусочками жареного мяса и греем его над пламенем.
— Как-то беспокойно мне всё-таки, — говорит Арзон, осторожно, чтобы не обжечься, обкусывая свою порцию. — Когда случайно сталкиваешься с непонятным и угрожающим, то не успеваешь испугаться. А когда сам лезешь в неприятности, то заранее жутковато.
— Но с тобой же ничего не случилось, — замечает на это Везер.
— Так-то оно так, но всё равно не по себе. Проклятое любопытство! До седой бороды дожил, а покоя так и не нажил.
— Ты не один такой, — успокоил его Вик. — Вон Серж ни одной щели не пропустит, чтобы не сунуть в неё свой нос.
— Ха, кто бы говорил, Вик, про носы и щели. Куда мне до вас! Это же надо было удумать — позариться на прибежище чертей и бесов в порту.
Все дружно рассмеялись.
— А ведь и в самом деле, Вик, — подзадорил его Везер, — выглядишь ты внешне солидно, уважающе, но, похоже, что из всех нас в действительности ты самый заядлый авантюрист. Расскажи-ка нам какую-нибудь захватывающую историю из своей жизни.
— Историю? — не стал ломаться Вик. — Морскую или сухопутную?
— Морскую, конечно. Сухопутная и так нас уже ждёт.
Вик помолчал немного, перекладывая в голове с места на место свои истории и начал:
— Было это довольно давно. Я ещё и капитаном не был, а плавали мы в южных морях. Что такое южные моря вы все, конечно слышали. Неимоверная жара, бешеные бури, огромные волны и миражи, миражи, миражи. Шли мы за хлопком на плантации острова с названием Крузейра. По карте он должен был уже часа через два-три появиться на горизонте. Шли на Крузейру впервые, а карта говорит о не очень-то простом входе в бухту — кругом рифы и мели. И в самом деле, где-то через час на горизонте появился и начал приближаться какой-то остров.
— Что за чёрт! — удивился наш капитан, разглядывая остров в подзорную трубу. — Странный какой-то остров. Или мне мерещится, или у нас прямо по курсу очень редкое явление — надводный мираж.
И действительно, остров как бы слегка мерцает и колеблется, становясь видным то совершенно чётко, то несколько расплывчато. Причём всё больше увеличивается в размерах с нашим приближением. Это не характерно для обычных миражей, висящих в воздухе. Те висят себе и висят, не меняясь в размерах. Сколько ни плыви к ним — никогда не доплывёшь. Надводный мираж совсем другого свойства. Это поднявшийся от поверхности воды плотный столб мельчайших капелек, неразличимых глазом. Вот в этом столбе, как в линзе и появляется отражённое в горизонтали и не перевёрнутое изображение чего-нибудь не очень далёкого. А в отличие от обычного миража, надводный мираж стоит на месте, и в него даже можно вплыть. Тогда изображение пропадает, а всё кругом становится влажным от осевших капелек воды.
Вот такая картина и оказалась перед нами. Несёмся под всеми парусами прямо к ней в то место, где видны расступающиеся берега. Вот бушприт и нос уже погрузились в мираж, и картинка пропала.
— Все на ванты! — раздался неожиданный рёв капитана. — Спустить паруса!
Ещё никогда эта команда не выполнялась так скоро. Но всё равно на исходе движения по инерции судно слегка процарапало килем песчаное дно у берега, к которому мы летели на всех парусах. Когда осмотрелись вокруг, то оказалось, что мы стоим в бухте Крузейры. За кормой узкая щель входа в неё и дальше безбрежный океан. После мы долго гадали, что же это было за явление. Ещё никто не описывал такой штуки, чтобы предмет, который послужил отражением для миража, оказывался внутри самого миража. И как это так нам повезло вслепую влететь в узкий пролив, а не врезаться во внешний берег? Вот такая история.
— Крис, закрой рот, а то муха залетит, — скомандовал Арзон. — Красивая история на сон грядущий. Давайте устраиваться.
* * *
На следующее утро после завтрака, Крис отправился в обратный путь. Ещё довольно долго слышался издалека скрип колёс его повозки. Но и он, в конце концов, затих. Молча разделили поклажу и двинулись вверх по лесистому склону.
Арзон, несмотря на почтенный возраст и коротенькие ножки, бойко и уверенно вёл нас за собой. Даже не приходилось придерживать шаг. Идти приятно, словно мы на прогулке. Удивительно обилие жизни вокруг. Птицы само собой, а другая, наземная живность то тут, то там попадается на глаза, совершенно не пугаясь нас. Зайчишки что-то грызут, смешно шевеля усами. Еноты, перестав копаться в земле, провожают нас словно удивлёнными глазами.
Склоны настолько пологие и ровные, что подъём на них почти незаметен. К полудню перевалили уже два холма и взошли на третий. Арзон остановился и начал обозревать дали.
— Похоже нам туда, к горе со словно обрубленной вершиной. Да, точно туда. На вершине нет деревьев, как на других — она. Пожалуй, к вечеру доберёмся. Давайте перекусим. Ужинать будем уже на месте.
Однако планы достижения цели чуть не утонули в глубокой и довольно широкой, стремительной реке, протекающей между холмов.
— Арзон, про реку ты ничего не говорил, — упрекнул старика Везер.
— Сам её впервые вижу. Я ведь шёл с другой стороны. Надо искать или расширение реки с бродом, или камни в русле. Вплавь, пожалуй, опасно. Унесёт неизвестно куда. Давайте пойдём вверх по течению.
С час продирались по берегу через густые кусты, запустив капитана Вика вперёд для протаптывания тропы.
— А это что такое? — вдруг остановился он.
— Похоже, что когда-то был мост, — как бы про себя пробормотал Везер.
И в самом деле, когда-то был. Мощная, замшелая арочная кладка из нетёсаных камней. Каменный парапет высотой почти до пояса. Между камнями мостовой прорастает трава и кое-где тоненькие, чахлые кустики. На той стороне реки то же самое и между тем и этим провал шириной метра три. Обломки моста торчат из воды. Если на самом сооружении мостовая шириной метра два с половиной хоть и заросла травой, но явно видна, то продолжаясь на берегу уже неразличимо исчезает под слоем нанесённой земли и растительностью. Едва-едва угадывается, что когда-то очень давно здесь проходила дорога. Угадывается лишь потому, что, если внимательно присмотреться, то деревья словно выстроились вдоль какой-то, довольно далеко просматриваемой линии. Наверное, дорога мощёная.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});