Чего нет, того нет, и жалеть об этом не стоит! Надо уметь пользоваться тем, что имеется. В первую очередь здравым смыслом, воспоминаниями людей, побывавших недавно в Орде, и конечно же статистикой. Да-да статистикой! Для этого я приказал поднять все купчие и налоговые документы с перечнем того, что купили у нас ордынские купцы и прочие гости с далекого юга за десять лет, благо таких было не так уж и много. Просмотр бумаг показал, что между моими логическими предположениями и реальным спросом разница невелика. Из новых товаров это конечно зажигалки, спиртовые лампы, сама горючая жидкость, бумага и всевозможный инструмент. Из традиционных — меха, пеньковая веревка, воск, деготь и льняные ткани. Еще из новых, чего я никак не ожидал, был интерес к подсолнечному маслу и сахару.
Обобщив весь этот опыт и соразмерив с возможной грузоподъемностью своего флота, я и приказал готовить товар. Список несколько раз меняли, что-то добавляли, чего-то не хватало, и вот сегодня, наконец, совет акционеров новой Восточно-Русской торговой компании выслушивает окончательный вариант.
Поднимаю голову и обвожу взглядом сидящих. Кроме уже давно знакомых лиц, таких как тысяцкий Лугота, Острата и младший Нездинич, вижу и новых в нашем деле людей. Это и княжий боярин Фрол Малой, и мой старый недоброжелатель Якун Зубромич, и другие бояре, что еще недавно брезговали торговым делом. Из купцов тоже вижу новые лица и хмыкаю про себя.
«Да уж, сейчас желающих поучаствовать хватает, а поначалу-то охотников было немного!»
Большинство торговых людей, подобно Сом Нилычу, опасалось царящего в степи грабительского беззакония и рисковать своими кровными ни в какую ни желало. Мне же в одиночку, да еще в условиях нынешнего финансового дефицита, подобное масштабное предприятие было не потянуть. Я уговаривал, убеждал, но даже такой беззаветно верящий в мою счастливую звезду человек, как Острата, и тот дал задний ход.
Видя такое единодушное нежелание, я было решил: «Ну и черт с вами! Отправлюсь один! Загружу свои пять кораблей имеющимся у меня товаром, а те, кто не захотел ко мне присоединиться, пусть потом локти себе кусают!»
Так, наверное, я бы и поступил, если бы это была простая торговая экспедиция. Но ведь нет! Мне требовалось произвести на Золотой Сарай неизгладимое впечатление, поразить Батыя своими возможностями, убедить в том, что отдав мне Волжский транзит, он откроет для себя новый золотой поток, наполняющий его казну. Для такого пяти кораблей было маловато, и я крепко призадумался. Кое-кого я мог бы, как и Нилыча, припугнуть, на кого-то надавить, но это все равно было мелковато, требовалось другое решение, и я его нашел. В какой-то момент меня вдруг осенило — страховка! Они боятся потерять свой товар, но что если я пообещаю им компенсировать убытки в случае нападения и разграбления каравана.
«А что! — Обрадованно воскликнул я тогда. — Ведь так можно не только решить проблему, но еще и подзаработать!»
Дабы в новую едва созданную страховую компанию поверили, я прикрыл ее вывеской уже завоевавшего доверия Военно-Сберегательного банка.
Якобсон, конечно, был категорически против.
Выпучив глаза, он зашипел на меня.
— Вы с ума сошли! Их всех пограбят, и они придут ко мне за деньгами! И где же нищий старик Якобсон возьмет их по-вашему⁈
«Если придут, — захотелось мне ему ответить, — тогда дело швах! Поэтому надо сделать так, чтобы не пришли!»
Так я ему, конечно, не сказал, а лишь усмехнулся.
— Возьмешь с них за страховку по десять копеек с рубля, и если за погашением убытков придет меньше, чем каждый десятый, то мы с тобой уже в плюсе!
На это мой главный банкир недовольно буркнул.
— А если больше⁈
В дальнейшие прения с ним я вступать не стал, а резко отрезал.
— Чего ты там бубнишь! Ты ведь не свои деньги тратишь, чего тебе переживать!
Якобсон заткнулся, но отвернувшись, все же прошептал так, чтобы я услышал.
— Деньги не мои, а случись чего, спрашивать-то придут с кого?!.
Правда в его словах, конечно, есть, но я очень надеюсь, что все закончится хорошо, ведь в противном случае и для меня полный кирдык! С этой экспедицией я играю ва-банк, почти также как на поле под Коломной. Вариант проигрыша лучше даже не рассматривать!
Идея со страховкой состоятельным людям Твери понравилась, а что, дело показалось всем беспроигрышным. Они платят за страховку десять процентов, а я обещаю им прибыль в двадцать, получается десятая часть чистого навара, притом что делать-то ничего не надо. Соблазнительно! Да и гарантом выступает Военно-Сберегательный банк, к надежности которого все уже успели привыкнуть. Конечно, у тех, кто захотел бы копнуть поглубже, сразу же появились бы опасения, ведь банк принадлежит мне, а раз я вкладываю в предприятие больше чем имею, то чем буду расплачиваться в случае наступления гарантийного случая⁈
К счастью, таких не нашлось, а удачно пущенный мною слух, что консул здорово лопухнулся с этой страховкой и надо ловить шанс, пока он не прозрел, заставил вложиться даже таких людей как Якун и ему подобных, ранее с подозрением смотревших на все мои затеи.
Денег теперь хватало, осталось только утвердить список товара и начать грузить на суда.
* * *
Сидя на корме легкого ялика, смотрю на приближающийся причал Тверской верфи. Двое стрелков на веслах мощными гребками гонят легкую лодчонку через Волгу. Я сам сижу на руле и наслаждаюсь свежим речным воздухом. После духоты заполненной людьми палаты он особенно приятен.
Заседание совета акционеров Восточно-русской торговой компании закончилось. После долгих и утомительных разговоров список товара все-таки утвердили, а главное… Избрали исполнительный совет компании, иначе говоря, тех кто собственно будет рисковать своей шкурой и поведет караван в Орду. Председателем этого совета стал, естественно, я, но чтобы жизнь не казалось мне слишком легкой туда же запихали еще Якуна Зубромича, Горяту Нездинича и боярина Фрола Малого. Не скажу, что для меня это самый комфортный состав, но желание пайщиков приставить к контролю над делом все заинтересованные стороны мне понятно, и потому я не стал препятствовать ни одной кандидатуре, хотя сознаюсь, лицезреть несколько месяцев кряду морду Якуна удовольствие еще то.
Причал стремительно приближается, и заложив руль вправо, кричу:
— Левым табань!
Мгновенно крутанувшись на месте, ялик аккуратно прикладывается левым бортом к причалу, и не дожидаясь пока кинут мостки, я соскакиваю на берег. Меня здесь уже ждут, и я пробегаю взглядом по лицам встречающих.
— Ну здорово, господа мастеровые!
Довольно улыбаюсь и специально нажимаю на слово «господа», дабы подчеркнуть мое уважительное отношение, да и слегка разрядить нервный настрой у ждущих меня людей. Здесь сейчас собрались почти все мои лучшие мастера, потому как я приехал принимать у них первый из двадцати трех, полностью переоснащенный к походу корабль.
Тверская верфь строит катамараны уже больше десяти лет, и этот далеко не новый. Ему уже лет пять, но как сказали бы в двадцать первом веке, он с буквой М, то бишь модернизированный, и эта модернизация флота потребовала поистине титанических усилий от всего моего производственного комплекса.
Получив в ответ нестройное разноголосое приветствие, прохожу мимо и направляюсь к стоящему у причала кораблю.
Подойдя, оборачиваюсь к идущим вслед за мной мастерам.
— Ну давай, Иван Еремеич, начнем с тебя! Показывай, как и что сделали!
Глава верфи, бросив взгляд на стоящего рядом старшего плотника Ясыра и хозяйку швейно-ткацкой мануфактуры Бериславу, вышел вперед.
— Так это, — он еще раз нервно кивнул головой, — все сделали как ты сказал. Мачта есть, один парус сзади, один спереди! — Загибая пальцы, Еремеич наморщил лоб и напрягся, произнося незнакомые слова: — шверт опять же, румпель. Все исправили, как ты указал!
То, что Иван Еремеич заметно нервничает, меня настораживает — значит, какой-то косяк за собой чует! Спрыгиваю на палубу катамарана и прохожу к румпелю. Навалясь, перекладываю руль с борта на борт. Идет тяжеловато, но по-другому и быть не должно. Дальше шверт. В одиночку его не поднять. Подзываю бойца, и вдвоем поднимаем и опускаем. Все вроде работает и сделано добротно, не подкопаешься.