В машине мужчина взял меня за руку.
— Это кольцо…хотел спросить. Оно очень маленькое.
— Да, его подарили родители, когда я была ещё совсем кроха. Было впору, а с возрастом пришлось сместить на мизинец.
— Оно дорого тебе, не так ли? Ты почти не носишь никаких украшений.
— Дорого, — помедлила я. — И почему ты такой наблюдательный? Это все, что осталось у меня от родителей, дома и детства.
— Прости, Мари. Моих тоже не в живых.
Я отвернулась к окну и сморгнула влагу. Уже не слезы — и это хорошо. По стеклу бежала реклама портативных солнечных батарей.
— Я не буду расспрашивать и играть в психоаналитика. Но, Мари, ты можешь сказать все все, когда сама захочешь.
— Спасибо, — тихо ответила я.
Пошел дождь; лобовые стекла окутало серой пеленой. Автопилот исправно справлялся со своей задачей. В молчании, переплетя пальцы рук, мы поднялись в квартиру Майкла. Я ожидала увидеть что-то вроде лофта с кирпичными стенами или стальной минимализм, но берлога стратега оказалась очень традиционной — дерево, мягкая мебель, библиотека. Хай-тек взял свое только в виде крутой техники — умных окон без штор, навороченной двери с кодом доступа и пола с подогревом.
Майкл сразу откупорил бутылку вина, и я с благодарностью приняла бокал. Сухое красное, мое любимое. Пока я прогуливалась по просторной гостиной, стратег сервировал стол доставленной из ресторана едой. Ноги утопали в мягком ворсе ковра. Дом Майкла словно приглашал к тому, чтобы расслабиться, но я помнила, зачем мы здесь, в первую очередь.
Зачем? Ах да, работа.
— Давай обсудим все прямо за едой? Боюсь, что потеряю способность связно мыслить. У тебя так уютно.
Майкл не возражал, и мы устроились за столиком, развернув экран. Он разделил пространство между нами, словно отбросив по разные стороны ринга. Увы, настало время вернуться к нашим разногласиям.
Давай уже покончим с этим поскорее.
Однако ни вкусная еда, ни лёгкое вино не отменяли того факта, что мы по-прежнему не могли сойтись в главном. Майкл настаивал на автономии и не хотел давать доступа к важным данным, я предлагала ограниченный доступ по верификации для определенных сотрудников.
— Послушай, но в таком варианте нет смысла вообще говорить об объединении данных, — почти с отчаянием, держа себя в рамках строго делового подхода, сказала я спустя два часа непрерывного спора. Аргументы стратега показались мне недостаточно обоснованными, и я вновь подумала, что он помешан на контроле. Зачем я тогда нужна в этой компании?
— Мари, — Майкл с досадой потёр лоб, — я не могу этого сделать.
— Но тебе же придется, — я попыталась как можно более дипломатичнее намекнуть, что босс на моей стороне. — Колин выразился достаточно прямо.
— Колин прислушается ко мне, — с нечитаемым выражением мужчина откинулся на спинку стула. — Стоит ему только поглубже вникнуть во все риски.
— Ты просто упрям! — Не сдержалась я. — Не хотела этого говорить, но отсутствие гибкости — это не профессионально. Серьезно, ты вообще не готов поверить моим доводам? Думаешь, я двадцать лет работала в сфере данных и ничему не научилась?
— А ты же не думала, что я приму твою точку зрения только из-за того, что у меня есть к тебе чувства?
Слова окатили холодом, мне в лицо будто выплеснули стакан ледяной воды.
— Похоже, мы не к чему не пришли. И здесь не обойтись без медиатора. Привлечем третью сторону. А сейчас мне пора.
Поднявшись с кресла, я обула туфли и гордой походкой, выпрямив спину, направилась к двери. Майкл не увидит моей слабости. Однако открыть стального монстра оказалось не так-то просто.
— Чтобы выйти, тоже нужен код, — донеслось из-за спины.
— Серьезно? Твое жилье нельзя покинуть по собственной воле? И кого ты тут держишь? Сумасшедшую жену?
— Дорогая Джен Эйр, — Майкл плавно встал. — Я открою дверь, если подумаешь ещё раз, хочешь ли на самом деле вот так уйти.
— А что мне здесь ещё делать?
Стратег приблизился, и я молча отвернулась к двери.
— Код — твое имя.
— Но здесь нет букв.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— В цифровом эквиваленте.
— У меня нет времени и желания разгадывать твои загадки. Хотя нет, давай-ка наберу Сергея. Это как раз по его профилю.
— Так хочешь поссориться? Не хватает острых ощущений?
Майкл надавил всем телом сзади, прижав меня к двери. Похоже, я вывела его из равновесия. Плевать. Он делал со мной то же самое, и не раз.
— Думаешь, секс решит наши проблемы?
— У нас нет проблем. Проблемы только у данных.
— Отпусти. — Я уперлась руками в дверь. Мужчина тут же этим воспользовался, обхватив одной рукой грудь, а второй с силой придавил живот.
— Вот это проблема, Мари. Хочешь узнать, насколько большая?
В поясницу явственно упиралась проблема Майкла.
— Отпущу, если убедишь, что хочешь уйти, — ухо обдало жарким дыханием. Майкл выполнил обещание — взбесил меня, но какая-то часть сознания ехидно намекнула, что дело было не только в рабочих разногласиях. Мне надоело быть ведомой. Хотелось дразнить и истязать, темное начало требовало подчинить себе самоуверенного стратега. А затем и самой подчиниться.
Рука мужчины скользнула вниз, задрала узкую юбку, проникла в кружевное белье.
— Ты намокла.
— Перестань! — Непристойные слова задевали гордость, подняли со дна муть старых комплексов.
— Окей. — Майкл убрал руку и отстранился. Не веря, я развернулась и уставилась в спину мужчины, который как ни в чем ни бывало отошёл к столу и плеснул в бокал вина. Стыд, ярость, досада и почти ненависть всколыхнулись в душе. Стратег снова обламывал меня в свойственной только ему возмутительной манере. Он не поддался на мой сценарий, где он из кожи лезет вон, чтобы взять штурмом неприступную крепость, а я снисходительно капитулирую, вручая, словно великую милость, ключи от города.
— Гребаный засранец! — выпалила я, уже чувствуя, что навсегда прощаюсь с уравновешенной, осмысленной Марайей aka высококвалифицированным специалистом.
— Еще, — Майкл отсалютовал мне бокалом.
— Невозможный кретин. Самоуверенная задница.
— Ты закончила? Теперь иди сюда.
С молчаливой яростью я быстро сократила расстояние до мужчины и рванула ремень джинсов. Майкл не позволил продолжить. Секунда — и я распластана на столе, юбка трещит по швам. Мы оба знали, что эта одежда будет уничтожена. Стратег окинул взглядом полураздетое тело, поймал ногу, стянул чулок и припал губами к татуировке, которая давно будоражила его воображение.
— Ты поцелуешь меня наконец? — я не узнала свой хриплый голос.
— О да, — темная улыбка тронула губы мужчины и он опустился на колени, стянув трусики, которые уже можно было выжимать.
Сжав бедра почти до боли, Майкл ритмично ласкал меня языком, пока я не начала стонать, приближаясь к оргазму. Это заставило мужчину оторваться.
— Еще рано…теперь смотри на меня. Я хочу все запомнить.
Стратег навис надо мной, опершись одной рукой о стол. Второй быстро приспустил уже расстегнуть джинсы и освободил возбуждённый член.
— На меня, — коротко скомандовал он, и я подчинилась. Глаза стратега потемнели до темно-серого, шрам на веке выделялся белизной. Дерзкое умное лицо стало агрессивным и диким. Пригвоздил взглядом, мужчина качнулся вперед до упора. Майкл резко входил вновь и вновь, не прерывая визуального контакта. Это создавало просто невозможную степень близости и вместе с тем — уязвимости. И словно этого было недостаточно, любовник запустил руку под блузку и смял сосок. Мозг взорвался острым удовольствием, низ живота скручивали сладкие спазмы. Я ловила воздух ртом, начиная стонать уже в голос, глаза закрывались сами собой. Но стоило мне зажмуриться, чтобы пережить пик оргазма, как ладонь Майкла мягко легла на горло.
— На. Меня. Смотри.
И когда мои глаза выдали разрядку, Майкл наконец-то поцеловал, завершая умопомрачительный секс тем, с чего он обычно начинается.
Глава 5. Влияние переменных
До завершения года оставалось всего несколько дней, и в компании бурлила жизнь; все хотели закрыть дедлайны и уйти на выходные. Мы с Майклом почти не виделись, лишь коротко созванивались по вечерам. Из офиса я уезжала поздно. В один из таких загруженных дней, когда ныло уже все тело и почти кружилась голова, пришла голограмма от Сергея.