и молния, и земляные шипы, да в принципе много всего, включая попытку меня замедлить. Вот только весь этот урон пришёлся на мой щит из силы души. Для него подобные атаки просто пшик. Зато моё чёрное пламя навело ужас на противников.
Все кто должен быть убит, загорелись и судорожно принялись сбивать пламя и заливать его, в тщетных попытках погасить. Бесполезно. Это пламя погасить может только тот, кто его создал. Хотя наверняка можно найти и другие способы, но не этим недомагам. Чтобы погасить заклинание такого уровня, нужно быть не слабее искоренителя скверны, который его создал, а ещё знать то, чего не знаю даже я.
Семеро выведены из строя. Пока горят только их щиты, но при этом у них дико расходуется мана. Основная их задача выйти отсюда живыми и плевать они сейчас хотели на остальных. А вот остальные, не сговариваясь, стали выкладываться на полную.
Бретёры окружили меня и отвлекли на себя, в то время, как остальные маги пытались меня парализовать, наложить проклятие, замедлить и даже отравить. Вот только всю их мишуру я уничтожал ещё на подходе. Сила души позволяет многое, но раскрывать свои способности я не собирался, поэтому видимую магию я принимал на щиты, а невидимую уничтожал на подходе.
Ладно, если они так этого хотят, займусь сначала бретёрами. Признаюсь честно, ребята мне понравились. Они профессионально выполняли свою работу и выкладывались на полную. Вот только ни скорости, ни силы им не хватало для того, чтобы ударить меня даже в щит.
Мне нравятся такие люди, поэтому убивать я их не стал. Каждый из них получил ранение, которое вывело его из строя, но при этом они останутся живы. Если их, конечно, не закажут их же заказчики, за то, что те не выполнили взятые на себя обязательства.
А артефакты у них, кстати, были очень интересные. На грани запрещённых. Ребята хорошо подготовились, не подкопаешься. Вот только силёнок им не хватило.
Раздались дикие вопли. Это у смертников кончились щиты, и теперь загорелись их тела. Этот вопль остановил оставшихся дуэлянтов, и те с ужасом взглянули на горящих союзников по дуэли, носящихся по полигону. Я не стал нападать, давая возможность оставшимся в живых проникнуться тем, что их может ждать. Я хотел, чтобы они и те, кто наблюдают сейчас за нами, понимали, что их ждет, если они вдруг решат пойти против меня.
Оставшиеся в живых маги боялись, что к ним прикоснётся горящий боец и пламя перекинется на них, поэтому они не следили за мной, а наблюдали за теми, кто носился по полигону с дикими воплями. Я же при этом просто стоял и наблюдал. Сейчас не та ситуация, когда требуется перебить противника, как можно быстрее. Сейчас я демонстрирую свою силу, с которой теперь в Тюмени придется считаться. Поэтому я подожду, когда смертники свалятся и до моего противника дойдёт что я всё ещё на ногах.
Так и произошло. Когда рухнул последний орущий смертник, все оставшиеся на ногах тут же обратили всё своё внимание на меня.
— А я все думал, когда вы вспомните, где находитесь? — обратился я к ним.
— Что ж, если вы не настроены драться, давайте поговорим. Вы посчитали, что я перешёл вам дорогу, сделав предложение Алине, но никто из ваших родов и не подумал о том, что это вы встали у меня на пути. Я не позволю никому её использовать. И вы должны понимать, что каждое действие или слово, направленные против меня, обязательно будут иметь свои последствия. И без наказания никто из вас не останется.
После этих слов я сделал рывок и оказался в самом центре их группы, по дороге ранив в двоих из них так, что биться они уже не могли. Я просто лишил их маны, пробив их щиты, в которые они практически всю её и вложили. Видимо, очень боялись, что я смогу до них добраться. Так и случилось, только их щиты им не помогли.
Прошло совсем немного времени до того, как последний, оставшийся на ногах противник упал, получив почти смертельную рану. Но бой не закончился, поскольку оставались ещё живые, и я не объявил о том, что дуэль окончена.
Я решил сначала переговорить с бретёрами. Поэтому встал ровно в то место, в котором я находился, когда они меня окружили. Затем присел и, убедившись, что каждый из них меня слышит, произнес:
— Мне понравилось, что вы бились честно, хоть и на грани. Мне также нравится, что вы даже сейчас не пытаетесь вымолить прощение, а ведёте себя достойно. Именно поэтому я сохраню вам жизни, но если вы когда-нибудь пойдёте против меня или моих близких, умирать вы будете долго и мучительно. А вообще подумайте над тем, чтобы работать на меня, мне нужны такие люди, как вы. Однако есть одно условие, вам необходимо вступить в мой род и принять моего бога. От своего вам придётся отречься самим. Это для того чтобы вы не смогли предать меня. Надумаете, приходите. Где меня найти вы знаете.
Затем я поднялся и обратился к Дмитрию Анатольевичу Тигрову:
— Если вы позволите, я бы хотел считать дуэль оконченной. Если нет, то я добью всех, кто остался в живых.
— Дуэль окончена, — провозгласил Дмитрий Анатольевич, а затем добавил:
— Полагаю сегодняшнее празднество можно считать оконченным, если Артур Фёдорович не против.
— Мне добавить нечего, — ответил отец Алины, и основная часть гостей направилась к выходу, а лекари тут же бросились внутрь полигона, помогать тем, кто ещё остался жив.
— Как только я вышел, в меня влетела Алина. Она обняла меня, прижалась к моей груди и тихо прошептала:
— Я так за тебя волновалась! Не делай так больше… пожалуйста.
— Прости, красавица, я не могу тебе этого обещать. Это была только демонстрация силы. Впереди у меня ещё очень много стычек. До подобных людей доходит далеко не сразу, однако теперь они воспринимают меня всерьёз и на тебя отвлекаться не станут, до тех пор, пока не разберутся со мной.
— Так ты это всё из-за меня устроил?
— В том числе. Дело в том, что мне нужно отвоевать своё место под солнцем, чтобы удержать моё баронство, иначе нападки будут продолжаться бесконечно и моя семья и близкие никогда не будут в безопасности.
— А кто я для тебя?
— Ты мне близка, а ещё ты моя семья, или забыла, что недавно дала согласие