Читать интересную книгу Все точки над i - Татьяна Полякова

– И что дальше?

– Дальше не твоего ума дело. Главное – найди мне их.

– Зачем, по-твоему, я трачу сейчас твое и свое время?

– Очень интересно, зачем?

– Уверена, ты пытался их найти. Может, поделишься тем, что успел накопать, чтобы мне не ходить проторенными путями?

– Тебе хорошо известно, когда твой муж вернулся в наш город. Так вот, до встречи с тобой он жил у одной шлюхи, впрочем, это тебе тоже известно. У нее чисто, я проверил. С матерью он не виделся, только звонил ей. Разумеется, он мог послать ей бумаги по почте, но, во-первых, это рискованно, ведь у родных и друзей будут искать в первую очередь…

– А во-вторых?

– Во-вторых, он их не посылал, – нахмурился Ник. – По крайней мере, через почтовое отделение она ничего не получала.

– С кем он здесь встречался, не считая меня?

– С супостатами-конкурентами, точнее, с одним го них, которого сам и пришил впоследствии, с твоей Машкой и ее малахольным мужем. Есть еще несколько старых знакомых, которых я в расчет не беру. Уверен, он бы не доверил никому эти документы.

– Тогда где они могут быть? – нахмурилась я.

– Где угодно и нигде, – скривился Ник. – Самое разумное – банковская ячейка. В его вещах был ключ и бумага, дающая право доступа к ячейке? Нет, – сам себе ответил Ник. – Но они должны быть. В его и твоей квартире я искал – пусто. Тачка, квартира, его девки – тоже. Но где-то ключик лежит. И если мы его найдем, ты, как законная супруга, с полным правом можешь заглянуть в ячейку.

– Ты предлагаешь искать иголку в стоге сена.

– А на кой хрен ты мне сдалась, если бы найти бумаги было так просто? Ты знаешь своего засранца-муженька лучше других, вот и напрягай мозги.

– Значит, нигде и везде, – кивнула я. – Он был под наблюдением, так? Отчеты у тебя сохранились?

– Сохранились. Зачем тебе отчеты? Все места, показавшиеся подозрительными, мы давно проверили.

– Кафе, к примеру, подозрительное место? – задала я вопрос. Ник хмуро уставился на меня, а я продолжала: – Ключ от банковской ячейки много места не займет, так же, как и пропуск. Прилепи скотчем в каком-нибудь труднодоступном месте и…

– Определенный риск в этом есть.

– Конечно. Но при себе носить его гораздо рискованнее.

– Черт, – покачал головой Ник – Мне уже тошно при одной мысли о работе, которая нам предстоит. – Он подался вперед и, глядя мне в глаза» сказал: – Но оно того стоит, детка. Оно того стоит. Это наша путевка в счастливую жизнь.

– Хозяева тоже не дураки, – осторожно заметила я.

– Правильно. Мы проявим верноподданнические чувства и вернем им документы. Но самые интересные оставим себе.

– Если все их Павел отсканировал, твои хитрости сразу выйдут наружу.

– Предоставь это мне. Главное, раздобыть бумаги. Сладкоречивый не успел объявиться? – сменил Ник тему.

– Заглядывал вчера, – ответила я. Он засмеялся:

– Надо же, неймется парню.

– Зря радуешься. Он заехал только для того, чтобы сообщить: между нами все кончено.

– Напомни, дорогая, сколько раз он говорил тебе это?

– У меня создалось впечатление, что на сей раз он был настроен серьезно.

– А до этого он шутки шутил? Брось, парень крепко подсел на сладенькое. Сейчас он здорово злится, ведь ты крутила любовь с Деном за его спиной. Малость успокоится и прибежит.

– Не может он быть таким идиотом, – возразила я.

– Может, может. Мужиков к тебе тянет, как алкаша к бутылке. Взять хоть меня, к примеру. Уж сколько раз клялся, что сверну тебе шею и заживу счастливо, так нет, снял последнюю рубаху, чтоб вытащить тебя из дерьма.

– Не последнюю, как видишь, в шкафу я нашла еще одну. – Я подумала, что Ник разозлится, но он был подозрительно добродушен.

– Ты выглядишь восхитительно. Может, снимешь ее к чертовой матери и попытаешься привести меня в чувство?

– Береги силы, они тебе еще понадобятся.

– Вот так всегда, нет бы утешить папулю. Ник поднялся и побрел из кухни, вернулся назад с ворохом бумаг.

– Вот те самые отчеты, – бросив их передо мной, пояснил он. – По мне, так ничего интересного.

Я стала просматривать отчеты, то и дело ухмыляясь.

– Они достойны рубрики «Нарочно не придумаешь», – сказала я. видя, что мои ухмылки раздражают Ника.

– Да, с правописанием у ребят плоховато. С мозгами, кстати. тоже. А чего ты хочешь? Не у всех папа профессор.

Правописание и оригинальный стиль перестали интересовать меня очень быстро. Поразило другое: люди Ника буквально не спускали глаз с Павла. Знал ли он об этом? Должно быть, догадывался. Значит, был вдвойне осторожен. Имена, даты…

– Чего щекой дергаешь? – хмыкнул Ник. – Воспоминания нахлынули? Жаль, что твой муженек тебе не доверял, избавил бы нас от непосильной работы.

– Что ж, кое-что все же есть, – не обращая внимания на его слова, вздохнула я. – Начнем?

– Завтра. Сегодня я ни на что не годен, – отмахнулся Ник. – Поцелуй папу в темечко и вали отсюда. И забери свою пушку. Оружие в доме – плохая примета, так и тянет застрелиться.

По дороге домой я предалась воспоминаниям, заново прокручивая свою историю. Ник не зря зовет меня профессорской дочкой, мой отец и впрямь профессор, но, когда я оказалась в тюрьме, он поспешил вышвырнуть меня из своей жизни. Впрочем, за это я его не винила. Если кто и был виноват в том, что случилось, так это я сама.

Моя мама умерла, когда я училась в школе, отец замкнулся в своем горе, и мы незаметно стали чужими людьми. Зато судьба мне послала Машку. Она заменила мне семью, а я ей, потому что семьи у нее тоже не было, мать с отчимом запойные, брат погиб. Мы жили вполне счастливо, пока я не встретила Павла. Француз (под таким прозвищем он был известен больше) щеголял дорогими тряпками, хорошими манерами и безукоризненным знанием французского языка. Красивый парень, который зарабатывал на красивую жизнь наркотой. С этой самой наркотой нас с Машкой и взяли, после чего определили в места лишения свободы. Из тюрьмы мы вышли с большим жизненным опытом, но иллюзий не утратили. Я, к примеру, по непонятной причине продолжала верить, что Павел меня любит, хотя все годы, что я смотрела на мир сквозь решетку, он признаков жизни не подавал. К моменту нашего возвращения родной город он покинул, и для этого была веская причина. Хозяин Ника и мой, разумеется, тоже, тип по фамилии Долгих, бизнесмен, а по сути бандит, рассорился с компаньоном, который доводился ему родственником, братом жены. В пылу военных действий первой жертвой стала жена Долгих, которую муж убил под горячую руку, так как она встала на защиту брата. Сделал он это в месте малоподходящем, в собственном офисе, где ушлый начальник охраны установил видеокамеры.

У начальника охраны, который в битве титанов то ли принял сторону бывшего компаньона, то ли сам надеялся руки нагреть, оказался компромат, о котором он мог только мечтать. Долгих очень скоро узнал об этом, и на бывшего начальника охраны началась охота. Павел, который был с ним хорошо знаком, предложил ему в качестве укрытия дом своего деда. Туда мы и забрели в поисках Пашки в крайне неудобное время: одновременно с нами в доме появился Ник со своими головорезами. Бывший начальник охраны погиб, но кассету, которую Долгих так хотел получить, успел выбросить в окно. И она оказалась у нас. Мы пребывали в напрасной уверенности, что возле дома нас никто не видел и, следовательно, Ник нас никогда не найдет. Кассету я смогла передать Пашке, он поспешил унести ноги, а вскоре в нашей с Машкой жизни возник Ник. Ему нужна была кассета, которой у нас, понятное дело, не было.

Тот период своей жизни я вспоминать не люблю. Остались живы, и слава богу, хотя это еще как посмотреть. Ник не пристрелил нас по одной причине: надеялся, что Пашка объявится. Разумеется, они его искали и, в конце концов, нашли. Кассету он им вернул и вышел из передряги с некоторым количеством сломанных ребер и прочими незначительными увечьями. У Ника, как и у его хозяев, были сомнения, что кассета была в одном единственном экземпляре. Мысли вполне здравые, и они предпочли видеть Пашку живым, приглядывая за ним. Это лучше, чем, отправив его к праотцам, вдруг узнать, что дубликат кассеты всплыл где-то еще.

Пашка в дальних краях вел себя образцово и практически смог убедить недругов, что ничегошеньки у него на них больше нет. Кассеты у него и правда не было. Зато было кое-что еще. Некие документы, которые тот же начальник охраны успел позаимствовать и отдать Пашке на хранение. Тот терпеливо ждал несколько лет, пока вдруг не объявился в нашем городе с оригинальным намерением заработать миллион «зеленых». Но шантажировать Долгих он не стал, а связался с одним из его конкурентов. Долгих к тому времени чувствовал себя в городе хозяином, и его враги, само собой, рады были отвалить за такой подарок, как этот компромат, любые деньги.

О том, что Пашка в городе, сообщил мне Ник, которого его внезапное появление заинтересовало и насторожило. К тому моменту я была накрепко связана с Ником и доказывала ему свою надобность чуть ли не ежедневно, потому что хотела сохранить жизнь себе и Машке. Машка шпионила для Ника, работая секретарем у одного из дружков Долгих, считавшегося весьма ненадежным. Вскоре от него решили избавиться и пристрелили в собственном кабинете. Машке пришлось взять убийство на себя, но вместо тюрьмы она оказалась в психушке, откуда ее через некоторое время выпустили. Разумеется, Ник был уверен: я сделаю все, что он прикажет, оттого и отправил меня к Пашке в надежде, что тот, вспомнив былую любовь, разговорится. Но тот умел хранить секреты, и я до последнего мгновения, когда обнаружила его окровавленного в постели, не знала, что он задумал. От конкурентов Долгих он переметнулся к самому Долгих, снизил цену на документы, но поставил условие: я беспрепятственно уезжаю с ним, причем вместе с ребенком, которого почти сразу после рождения отобрал у меня отец сына, адвокат и ближайший помощник Долгих, Олег Рахманов.