число их воспользовалось царским указом.
В Воронеже и его окрестностях Петр устроил верфи. Выбор места не был случайным. На берегах Дона и Вороны уже издавна строили плоскодонные речные суда - струги. Вокруг Воронежа росли хорошие корабельные сосны. Петр зимой сам направился в Воронеж, несколько месяцев наблюдал за постройкой судов, сам не раз брал в руки топор. Сюда из окраинных городов согнали 26 тыс. плотников. Трудная работа, зимняя стужа, пожары и спешка мешали строительству. 29 января неожиданно умер старший брат Петра царь Иван, и он уехал на похороны, но тут же вернулся, хотя у него сильно разболелась нога. Усилия и мучения дали плоды - к началу апреля начали спускать на воду суда, а изготовили их немало: 23 галеры, 2 корабля, 4 брандера и 1300 стругов. Подходили к Воронежу войска - до 40 тыс. человек. 3 мая длинная вереница судов поплыла вниз по Дону-батюшке. На галере «Принцнпиум» находился капитан Петр Алексеев, сам ее и построивший. У Азова, помимо Петрова войска, должны были воевать казаки, донские и запорожские.
В конце мая русская армия пришла к своим прошлогодним шанцам (окопам), обновила их и начала бомбардировку Азова. 12 тыс. человек днем и ночью возводили земляной вал, с тем, чтобы сделать его выше крепостных стен. Осажденные попытались помешать осуществлению этого замысла, предложенного Гордоном, но их отбили. Город окружили со всех сторон. На реке действовала русская флотилия - сначала казаки на небольших судах уничтожили турецкие корабли, разгружавшиеся у стен крепости; потом русская эскадра вышла в море, где на рейде располагались тяжелые турецкие корабли с 4 тыс. пехоты, запасами продовольствия, снаряжением, и не позволила войти им в устье Дона, пройти к осажденной крепости.
Турецкий гарнизон, видя безнадежность своего положения, капитулировал. Его командование оговорило сохранение жизни своим солдатам и их семьям, выход из крепости вместе с личным оружием. Победителям достались 136 пушек.
Разрушенную крепость, в которую русские вошли 19 июня, Петр после пира и пышного салюта велел восстановить. Вскоре нашли удобную гавань для флота - в Таганроге.
Царь и его войско, оставив в Азове гарнизон, вышли из него в августе. Царь останавливался в имениях своих вельмож, посетил тульские металлургические заводы. С этого посещения и началось, как говорит предание, возвышение тульского мастера Демидова и его потомков, будущих уральских заводчиков, богатейших русских промышленников, баронов. Петр после разговора с ним велел выдать мастеру из казны 5 тыс. руб. для постройки оружейного завода. Демидов с лихвой оправдал надежды, возлагавшиеся на него царем, временем и потребностями быстро развивавшейся страны.
В конце сентября царь приехал в Коломенское, сюда же подошли войска-победители. Армия Петра вернулась в столицу, но не под колокольный звон, как было принято. Колонны торжественно шли через Москву, через Кремль весь день, растянувшись на многие километры. Проходили через специально сооруженную Триумфальную арку высотой до 10 м. Петр, одетый в черное немецкое платье, в шляпе с белым пером, удивляя москвичей, шел за богато разодетым Лефортом. Не таким привыкли видеть своего монарха русские люди до воцарения Петра. Они видели его ранее в образе торжественно застывшего полубога, молчаливого и таинственного. А теперь… царь, как простой солдат, шел пешком, неся на плече протазан *! Далее вышагивали солдаты, они волокли 16 турецких знамен, захваченных в Азове.
[* Протазан - копьё с плоским и длинным металлическим наконечником.]
Окончились торжества и пиры. Нужно было закреплять достигнутое - принимать меры для заселения и обживания Азова и Таганрога. Туда стали посылать простолюдинов с их семьями на постоянное житье, солдат для усиления гарнизонов. Для строительства Таганрога Дума, созванная царем 20 октября, решила послать 20 тыс. человек. Другое ее сколь важное, столь и краткое решение гласило: «Морским судам быть». Правда, казна была пуста, и на заседании Думы 4 ноября решили создать «кумпанства» - компании из владельцев земель и крестьян, т. е. светских и духовных феодалов, из богатых купцов. Всем им, сложась вместе, следовало обеспечить постройку за два года 52 военных кораблей, с помощью которых только и можно было закрепиться у моря.
До постройки большого и полноценного флота, до превращения России в морскую державу было еще далеко, но дело начали азовским взятием, а потом продолжали столь же бурными темпами. Решение было принято, и сразу же стали создавать «кумпанства», расписали в них богатых и знатных людей. Петр послал запросы в Венецию и иные места, и оттуда приехали корабельные мастера, соблазненные огромным жалованьем. В октябре 1896 г. по царскому указу в Италию, прежде всего в Венецию, в Англию и Голландию отправился 61 русский юноша, из которых более 20 из княжеских фамилий, для обучения навигации - искусству вождения кораблей «как в бою, так и в простом шествии».
К 1698 г. суда, предусмотренные приговорами Думы и царскими указами, вошли в строй. В Таганроге строили гавань. Царь думал о том, чтобы прорыть канал между Волгой и Доном, по рекам Иловле и Камышинке, по проект остался неосуществленным - захлестнули другие дела и планы, а их у царя оказалось очень много.
Все большее число людей включалось в выполнение идей, начинаний Петра и «птенцов гнезда Петрова», его помощников, единомышленников. Царственной волей тысячи простых людей, многие из знати трудились в разных местах обширной страны и за ее пределами. Но находились недовольные, и ими занимался не только «монстра» Ромодановский со своими Преображенскими заплечных дел мастерами и застенками. Самому царю пришлось столкнуться с такими ослушниками и заговорщиками (заговор Цыклера и др.).
Призраки стрелецкого мятежа, интриг Софьи и других недругов долго еще преследовали Петра, и этот человек, проницательный и незаурядный, так до конца жизни и не понял, что одно дело - властолюбивая сестра и другие честолюбцы и карьеристы, а совсем другое - рядовые стрельцы и прочие обиженные люди, не имевшие в их тяжелом, нередко невыносимом положении ничего общего со всеми Милославскими, Хованскими и прочими вельможами; ведь недовольство существующим порядком, ходом событий у тех и у других имело разные причины, стремления и требования. Петру все подобные соображения были попросту недоступны - все заслоняли личные обиды, ненависть к тем, кто в детстве перепугал его до смерти или мешал ему на пути к власти. Законы властвования, его обретения или борьбы за него, его защиты имеют свои, специфические формы проявления, зачастую малоприятные для окружающих, и это в полной мере ощущали русские люди, знатные и «подлые», и в начале правления Петра, которого историк М. Н. Покровский назвал самым жестоким из Романовых, и в