Читать интересную книгу Журнал Наш Современник 2008 #10 - Журнал современник

Майор Дышельман, не установив надлежащей проверкой личностей прибывших, допустил объезд расположения дивизии американскими представителями. Вместо того, чтобы об их приезде немедленно доложить вышестоящим начальникам в дивизии и в корпусе, майор Дышельман поручил своему помощнику по дежурству капитану и/с Гельману заняться этим вопросом и оказать помощь американцам. Последний не только оказал содействие в нахождении места, но и выделил из дежурного подразделения 10 (десять) человек, которые в одном из бараков обнаружили под полуметровым слоем земли 64 больших, защитного цвета дюралюминиевых ящика, запертых внутренними замками, принятыми в немецкой армии для хранения медикаментов. Все эти ящики нашими бойцами были выкопаны из подпола барака, очищены тряпками от земли и погружены в "студебеккеры".

Своими действиями майор Дышельман и капитан Гельман проявили беспечность и потерю бдительности, за что они подлежат преданию суду Военного трибунала.

Учитывая положительную службу Дышельмана и Гельмана, нахожу возможным вопрос об ответственности указанных лиц разрешить в дисциплинарном порядке Вашей властью.

ШИФРОТЕЛЕГРАММА ШТ ИЗ 71А ПОДАНА 30.5.45 г. 15.40

Командирам соединений 71 А

Передаю директиву Нач. Генштаба КА № 117502 от 29.5.45 г. "За последнее время почти во всех фронтах имели место случаи массового отравления военнослужащих ядовитыми трофейными жидкостями, принимаемыми за спиртные напитки.

Верховный Главнокомандующий приказал:

1. Категорически запретить употребление каких бы то ни было трофейных вин и напитков, а также трофейных продуктов без разрешения командира части и без предварительного врачебно-лабораторного исследования их.

2. Разъяснить всему офицерскому составу настоятельную необходимость самых тщательных мероприятий по укреплению дисциплины, исключающих случаи самовольного использования военнослужащими трофейных продуктов и напитков.

3. Случаи отравления расследовать и о принятых мерах доносить в ГШ КА*.

Антонов"

Командующий армией приказал:

1. Настоящую директиву принять к точному и неуклонному исполнению.

2. Все случаи отравления спиртными напитками и пищевыми продуктами немедленно и тщательно расследовать и материалы передавать Военному Прокурору армии, выводы по результатам расследования немедленно представлять в штаб армии.

3. Все наличие спиртоподобных жидкостей сдать трофейным органам и на армейские склады ВТС, а при невозможности сдачи и (или) организации надежной охраны — УНИЧТОЖИТЬ.

Нач. штаба армии генерал-майор

Антошин

ПРИЕЗД КОМАНДУЮЩЕГО 71 АРМИИ

Самая черная неделя в моей жизни завершилась 31 мая неожиданным для многих экстренным совещанием в штабе дивизии, на которое должен был прибыть командующий армией генерал-полковник Смирнов.

Сам факт приезда командующего на совещание в дивизию, куда были вызваны в полном составе руководство корпусом и дивизии, мог означать, что в жизни произошли какие-то неизвестные чрезвычайные события и над дивизией сгустились грозовые тучи.

В ожидании прибытия командующего перед штабом дивизии собрались офицеры, курили, вполголоса сдержанно переговаривались, перешептывались, высказывая разные догадки. Ощущение тревоги, предстоящей бури витало в воздухе.

В 10.00 из подъехавшего к штабу "паккарда" вышел командующий с осунувшимся, бледноватым, сухим, каменно-непроницаемым лицом. Я заметил, как он изменился. Мне врезалось в память его властное живое лицо во время переправы на левый берег Одера, радость и улыбка, когда он с гордостью зачитывал правительственную телеграмму и обнимал Астапыча, благодаря его за успешное взятие плацдарма.

Все это было месяц тому назад, сейчас его было не узнать: так он постарел и похудел. В дивизии были слухи, что в конце апреля или в начале мая в соседней гвардейской дивизии погиб его сын, командир стрелкового взвода, но изменился генерал так, будто пережил не одну, а десять смертей.

Ответив на приветствия подоспевших командира корпуса, трех генералов и нескольких полковников, он в полном молчании пожал им руки. Ас-тапыч, наклонив голову, жался позади всех, весь почернелый и жалкий. Командующий, дойдя до него и не протянув ему руки, направился к зданию штаба, генералы и полковники последовали за ним. Астапыч с опущенной головой, приотстав на несколько шагов, с видом побитой собачонки последовал за всеми.

Я вдруг осознал и понял, как плохи его дела, и у меня сжалось сердце от физически ощутимой неотвратимой беды.

ИЗ ПРИКАЗА ВОЕННОГО СОВЕТА 71 АРМИИ 31 мая 1945 г.

За последнюю неделю в 425 сд имели место вопиющие случаи чрезвычайных происшествий, а именно: гибель на охоте вследствие неосторожного обращения с оружием ответственного сотрудника, полковника, особоуполно-

* Генеральный штаб Красной Армии.

моченного Наркомата Государственного контроля; групповое отравление военнослужащих метиловым спиртом со смертельным исходом.

28 мая в результате потери элементарной политической бдительности средь бела дня из расположения штаба дивизии при полном попустительстве и даже содействии военнослужащих дивизии неизвестными, предположительно американскими офицерами, были похищены и увезены на "студебеккерах" ящики с документами.

Командир 425 сд полковник Быченков и начальник штаба дивизии полковник Кириллов заслуживают самого сурового наказания — предания суду Военного трибунала, но, учитывая их долголетнюю и безупречную службу в Красной Армии, хорошую боевую работу, многократное участие в боях, наличие ранений и тяжелых контузий, заслуги перед Родиной в дни Отечественной войны, отмеченные высокими Правительственными наградами,

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Командира 425 сд Героя Советского Союза полковника Быченкова от занимаемой должности отстранить для назначения в дальнейшем на должность с понижением.

2. Начальника штаба дивизии полковника Кириллова с занимаемой должности снять и откомандировать в резерв фронта с понижением по должности на две ступени.

3. Старшего инструктора политотдела корпуса майора Дышельмана с занимаемой должности снять и направить в войска с понижением в должности и возможным назначением только в отделения кадров.

4. Нач. АХЧ дивизии капитана Гельмана за преступную потерю бдительности, что способствовало вывозу американцами документов из расположения штаба дивизии, от занимаемой должности отстранить, арестовать и предать суду Военного трибунала.

5. Командиру 138 сп майору Елагину за ослабление и отсутствие должного воинского порядка и дисциплины в полку объявить строгий выговор и предупредить о несоответствии занимаемой должности.

6. Ст. л-та Федотова отстранить от исполнения должности командира 56отдельной разведроты, откомандировать в офицерский резерв корпуса для последующего назначения с понижением в другую часть командиром стрелкового взвода.

Подготовленное командованием 425 сд представление для награждения Федотова В. С. за бои в апреле с. г. вторым орденом "Красного Знамени" — аннулировать. Настоящий приказ довести до командиров полков включительно.

На меня навалилось чувство страшной отдаленности от всего окружающего. Я был подавлен несправедливостью и, как мне казалось, жестокостью наказания самых достойных, боевых, честных командиров. И за что? За этого губошлепа, гада и мерзавца Дышельмана?

Так, в один миг, самые дорогие мне люди — Астапыч, Кириллов, Елагин — из-за непостижимого, кошмарного стечения обстоятельств уже в условиях послевоенной мирной жизни попали, как и я, под карающий меч-гильотину военного времени, и все мои мечты о вечном существовании 425 стрелковой, дважды Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова дивизии разлетелись как пороховой дым, рассыпались как песочный домик*.

В последующие полтора месяца моего пребывания в Германии от военнослужащих, как правило, не имевших никакого отношения к нашей дивизии, я слышал немало слухов и разговоров, десятки различных версий, в том числе и облыжно-несправедливых, касающихся лично меня. Все, что произошло в дивизии 26 и 27 мая, валилось в одну кучу и тесно увязывалось между собой.

В пересказе все выглядело так, будто командир разведроты, мальчишка — мой девятнадцатилетний возраст указывался довольно верно, — снюхался с матерой эсэсовкой, руководительницей вражеского подполья, которая не только использовала его в своих личных половых интересах, но и