не знала ничего, когда тебя кусала!
Взгляд старшего Варандо медленно обретает осмысленность. Кажется, братоубийства не будет. Ифер бросает на меня яростный взгляд и щелкает пальцами. Одежда на нём мгновенно высохла. Он вскочил на своего коня, бросил Афри: «Встретимся у Лагена», и умчался вдаль бешеным галопом. Я какое-то время смотрела обалдевшая ему вслед.
— А теперь объясни мне, пожалуйста, Афри, что это было? — требую я.
— Э-э-м… Понимаешь ли, Лена, у всех есть такие чувствительные места…
— Эрогенные зоны они называются. — Киваю.
Афри покраснел.
— Ну да, типа того. Так вот, у дроу уши одно из таких мест. По-разному прикасаясь к ушам, можно донести до партнера… э-э-э… так сказать, информацию о своих желаниях и предпочтениях в постели.
— Та-а-ак. И что же я такое донесла твоему брату, укусив его за ухо?
— Ну… э-э… в общем…
— Перестань мямлить, Афри. Я — большая девочка. Говори прямо.
— Ну, ты сказала ему таким образом, что хочешь заняться… как же это… жестким сексом, причем немедленно и без прелюдий. А учитывая, что у него от тебя и так уже крышу сносит, получилось… то, что получилось.
— Ох ты ж мать моя женщина, роди меня обратно! То-то его так разобрало беднягу, чуть меня прямо на дороге не разложил. Прости, Афри. Я не хотела, ну или хотела… но не так. Ладно, чего уж делать, как вышло, так и пусть будет. — Я не могла перестать хихикать. — А куда он умчался?
— Ну, понимаешь ли, до тех пор, пока он будет чувствовать твой укус, он не сможет успокоиться… так сказать, без посторонней помощи. Так что он помчался в город. Там есть места, где ему помогут с его… маленькой проблемой.
Я обдумала и съехидничала:
— Что «проблема» и правда совсем маленькая?
— А? Что? — не сразу понял дроу, потом опять смутился. — Лена, ты первая женщина, которой удается так часто смущать дроу.
— Так что там насчет размера проблемы? — Я не унималась. А что, я девушка любознательная, мне всегда в школе уроки анатомии нравились.
— Все нормально у дроу с размерами. Никто никогда не жалуется, — уже смеясь, отвечает Афри.
— Это ты обо всех дроу говоришь или об одном конкретном? — Ну вот, некому мне язык укоротить.
— Можешь в городе спросить об одном конкретном. Там многие дамы об этом осведомлены.
Я уже откровенно ухахатывалась.
— Ну да, а сегодня их станет еще больше.
Афри тоже уже покатывался со смеху.
— Ну да, судя по лицу Ифера, гораздо больше. Ленка, злая ты. Не жалко тебе моего бедного брата?
— Он первый начал. А я девушка хрупкая и легко возбудимая. Ну и любопытная очень.
За трепом мы и не заметили, как въехали в город. Тут уж я совсем забыла о дроу с его ушами и завертела головой, стараясь ничего не упустить.
— Лена, мы сейчас первым делом в магическую лавку. Потом, если хочешь, пойдем на рынок погуляем, и можем город осмотреть. Потом к Лагену — поедим и домой. Как тебе план?
— Меня всё устраивает.
Мы проехали по лабиринтам мощённых камнем улочек и въехали в квартал, где, видимо, и продавали всякие магические прибамбасы. Потому как пахло там, как в подвале у Афри, и даже хуже. Остановились у одной лавки.
Афри слез с лошади и помог мне. Да-а, мои бедные ножки, и попа тоже. Завтра точно буду ходить в раскорячку. Вот ведь суровые будни средневековья! Афри, видимо, здесь знали. Продавец беспрерывно кланялся и показывал «уважаемому морру Варандо» разные новинки магической индустрии. Мне среди этого барахла стало скучно, но я терпеливо ждала, пока Афри надоест копаться в магическом хламе. Только в носу щекотно было и чихнуть очень хотелось. Наконец, я не выдержала и оглушительно чихнула. Афри вдруг вспомнил о моём существовании и стал рассчитываться с продавцом. Выйдя из лавки и закрепив свои покупки на седле у лошади, Афри хотел помочь мне сесть верхом. Но я предложила пройтись.
Так мы и шли. Афри вел в поводу обоих лошадей, а я глазела по сторонам, не забывая спотыкаться. Мы дошли до постоялого двора и Афри оставил там лошадей, объяснив мне, что мы за ними через пару часов вернёмся. Понятно, это как в МЕГЕ тележки на хранение сдают, тут пункт хранения лошадей, получается. Дальше мы отправились на рынок.
В первый момент я просто была шокирована всеми этими запахами, звуками и безумной толкучкой. Это было что-то! За такие ткани и украшения, что здесь продавались, мои подруги душу бы продали. Отовсюду раздавались голоса торговцев, пытающихся привлечь внимание Афри к своему товару. Его явно хорошо здесь знали. Увидев, как я зависла перед прилавком с серебряными украшениями, Афри предложил выбрать мне что-нибудь на память. Мне было неудобно, но отказаться я не смогла. И потом надолго уподобилась сороке, перебирая все эти сокровища. Поняв, что мне нравится абсолютно всё, чуть не расплакалась. Тут Афри опять пришел ко мне на помощь и надел на шею украшение, очень напоминающее торк, украшенный зелеными камнями.
— Смотри, эти камни такого же цвета, как твои глаза.
Он поднес мне серебряное зеркало. Да пожалуй он угадал. Афри рассчитался. Хозяин лавки настоял, чтобы «прекрасная подруга юного господина Варандо» приняла в дар еще и браслет в комплект к торку. А «прекрасная подруга», конечно, согласилась. После этого Афри какое-то время пришлось тащить меня, пока изучала орнамент на браслете. Потом была лавка со сладостями, но я сладкое не очень люблю, хотя вкусы у того, что мы пробовали, были весьма интересные. Потом мы смотрели оружие. Не то чтобы я в нем разбиралась, но всё равно красиво и завораживает. Так незаметно, в переходах от прилавка к прилавку, и пролетело время. Афри хотел еще и по городу меня поводить, но я вынуждена была признаться, что если он хочет, чтобы я ещё и домой верхом доехала, то стоит отдохнуть. Афри согласился.
— Только мне надо еще в одну лавчонку заскочить. Ты сможешь пройтись ещё немного?
— Да, ладно, пошли уже. Потерплю как-нибудь.
Мы вышли с рынка и прошли еще немного.
— Мы пришли. Зайдешь со мной? — предложил дроу.
Не-а. Я тут постою. Поглазею.
Ну вот стою и жду.
И так захотелось спину растянуть. Ну вот я потягиваюсь, и тут чьи-то нахальные руки ложатся сзади мне на талию. И не менее наглый нос утыкается мне в затылок и втягивает запах. Неужели, опять старший Варандо? У всех борделей сегодня санитарный день, что ли?
— Как ты хорошо пахнешь, — раздается незнакомый мужской голос.
Мягкий такой, вкрадчивый. И